От праха к величию и обратно, или Я люблю Вас, мистер V

Вампир сначала вздрогнул, а потом, вспомнив обещание Кали, что никто не станет удивляться его присутствию в роли портье, поморщился. Он не отказался бы сейчас выпить, но давно уже перестал распознавать вкус спиртных напитков, а разнообразные, знакомые по прошлой жизни бутылки навевали смутные ностальгические воспоминания. Впрочем, в них наверняка не было крови, а значит, можно было рискнуть.

— Привет, Ян, — каркнул ворон на плече вампира, и бармен, все так же, не поворачиваясь, улыбнулся.

— Мун, бродяга! Курируешь новичка?

Тед недоуменно покосился на ворона.

— Провожу ознакомительную экскурсию, — солидно кивнул тот. — А ты, как я посмотрю, опять сам не свой.

— Бывает… — пожал бармен плечами и неопределенно добавил. — Полночь минула…

— Э-э-э-э… — Протянул Тедди, пытаясь вклиниться в молчаливый диалог, который, как ему показалось, протекал между Муном и Яном. — Я вам здесь не мешаю? Нет? А то мне бы выпить…

— С чего бы? — удивился бармен.

— Захотелось! — отрезал вампир. — Что, не имею права? Или начальству настучишь, что на рабочем месте?

Ворон и бармен переглянулись. Ян хмыкнул, а Мун разразился хриплым птичьим хохотом.

— Налей ему, — великодушно разрешил ворон бармену. — Все равно, ему ж не впрок.

— Вот в том-то и дело, — Ян покачал головой, но все же повернулся к стеллажу. Тед застыл. Сейчас на него косился глаз с профиля глубокого старика.

— Двуликий Янус, — прошептал он.

— Не совсем, — ответил бармен и вздохнул, поворачивая к гостям уже в анфас свое странное, словно поделенное пополам самим временем лицо, — всего лишь временный сосуд для его игр. Придет утро, я стану самим собой и даже не вспомню, кем был ночью. И кто живет в этом отеле. И что ты вампир, тоже не вспомню. Так же, как сейчас я совершенно ничего не знаю о человеке по имени Ян, что уйдет домой после ночной смены.

— Я-ясно, — пробормотал Тэдди, хотя на самом деле ничего не понял.

Ян усмехнулся.

— Так что тебе налить? Или без разницы? Все равно ведь вкуса не

почувствуешь.

— Когда-то я любил ром… — мечтательно произнес вампир. — Ямайский, выдержанный… А еще ирландский виски…

— Ценитель! — хмыкнул бармен.

— Таким и остался, — ворчливо сообщил ворон, перелетев с плеча Тедди на барную стойку. — Ему и сейчас девственниц подавай.

— Сейчас мне ничего нельзя подавать! — огрызнулся Тед, — Сейчас меня кровь девственницы вернее осинового кола упокоит!

— Твой ром, — Ян поставил перед ним стакан с янтарной жидкостью. — А что тебе, Мун?

Ворон не ответил, задумчиво разглядывая портье, потом покачал головой.

— Ну? — вызывающе поинтересовался вампир результатами осмотра. — Чего разглядел?

Ворон вдруг хихикнул и повернулся к бармену.

— Плесни мне "Столичной", дружок, — проигнорировал он вопрос.

Ян вскинул бровь, пару мгновений смотрел ворону в глаза, потом бросил сочувствующий взгляд на Теда и тоже хихикнул. И только после этого вынул из холодильника сразу запотевшую бутылку водки.

Теда мороз продрал по коже. Было что-то зловещее в этом их переглядывании. Хотелось бежать отсюда подальше. Схватив свой стакан, он залпом влил в себя его содержимое. Разумеется, ни вкуса, ни тепла не ощутил, от чего еще сильней почувствовал необходимость немедленно смыться.

Бармен чокнулся своей рюмкой с той, что поставил перед Муном, и залпом выпил. Ворон сунул клюв в предназначенный ему сосуд, и жидкость из того мгновенно исчезла.

— Иди работай, Федя, — не глядя на вампира, заявил он.

Тед даже не поморщился от такого обращения и, не заставляя себя уговаривать, ретировался из бара.

— Три дня, три дня, три дня, три дня, всего три дня, три дня, три дня, три дня, — словно молитву тихо нашептывал новоиспеченный портье.

Ему нужно продержаться всего три дня и он, наконец, сможет полакомиться деликатесной блондинкой, забудет о вороне и странном бармене, и вообще, обретет небывалую силу. Вампир схватился руками за голову, стиснув ладонями виски, но действия не возымели результата — сахарная красавица мыслей покидать не желала, а ощущение тревоги, поселившиеся в душе после разговора в баре, никуда не делось. К тому же, спиртное ли было тому виной, или все еще витавший в воздухе после визита Бэллы ванильный аромат, Федю в очередной раз поразил приступ жажды: желудок скрутило судорогой, глаза затянуло красной пеленой в мелкую черную крапинку, а в ушах появился противный звон, порой переходящий в ультразвук. Издав нечто наподобие рыка, голодный кровопийца со всей дури ударился головой об отполированную столешницу, проделав в ней аккуратную круглю вмятину. Потерев невредимый лоб, Тед хмыкнул:

— Однако, попустило, — откинувшись на жесткую спинку неудобного кресла, вампир скривился, словно глотнул крови старого выдержанного алкоголика.