От рабства к рабству. От Древнего Рима к современному Капитализму

Еще в середине XIX века французский писатель-социалист П. Прудон говорил, что «собственность — это кража». Прудон имел в виду, что вором выступает капиталист, присваивающий собственность, а жертвой воровства — наемный работник, создающий эту собственность. Мы показали, каким образом организовано это присвоение в условиях современного капитализма. Только это присвоение не совсем корректно называть «кражей». Ведь «кража» — тайное и незаконное присвоение. А сегодня «пирог» у работника отнимают открыто и почти на «законных основаниях». Мы не случайно использовали слово «почти»: иногда отъем «пирога» напоминает неприкрытый «рэкет», но в этих случаях правильнее использовать слово «грабеж» или «разбой». Самое удивительное, что «рэкетом» занимается не только частный бизнес (к этому мы привыкли), но и государство. Об этом мы скажем ниже.

3. 7. Кое-что о «налоговом рабстве» и «узаконенном казнокрадстве»

Возникает вопрос: а почему мы называем уплату налогов законопослушными гражданами «налоговым рабством»? Нет ли здесь «перебора»? К сожалению, нет. Дело в том, что сегодня бюджет государства является инструментом перераспределения налогов в пользу капиталистов. В Западной Европе через бюджетную систему (включая фонды социального страхования) перераспределяется до 50% ВВП, а в США — до 40%[200]. Налоги в большинстве стран Запада составляют основной источник поступлений в государственный бюджет. Остальное приходится на доходы от государственных предприятий, доходы от продажи государственного имущества (приватизация), доходы от сдачи в аренду государственного имущества, платежи за услуги бюджетных организаций и некоторые другие неналоговые источники[201].

Наемные работники платят не только обычные налоги с физических лиц (прямые и косвенные), но также еще взносы в фонды социального страхования. Формально это делают работодатели, но за счет вычета взносов из заработной платы своих работников. Социальные взносы в некоторых странах мира сегодня превышают величину традиционных налогов с физических лиц (подоходный, имущественный и др.). По данным ОЭСР, в 1965 году доля личного подоходного налога в общих государственных доходах всех стран ОЭСР равнялась 26%, а доля взносов социального страхования — 18%. В 2008 году картина существенно изменилась: на подоходный налог приходилось 25%, а доля взносов социального страхования возросла до 25%. То есть на эти два источника формирования бюджетных доходов в совокупности пришлось 50% бюджетных поступлений[202]. Судя по всему, доля социальных взносов может продолжать увеличиваться. Причина достаточно проста: меняется соотношение количества людей пенсионного возраста и работающих в пользу первых.

Возьмем в качестве примера США. Там в 1935 году президент Ф. Рузвельт подписал Закон о социальном страховании (Social Security Act), согласно которому люди в возрасте 65 лет и старше обеспечивались постоянным доходом (пенсиями). Принцип функционирования американской системы социального обеспечения очень прост: работающие с помощью социальных взносов оплачивают выплаты пенсий стариков (в представлении многих социальные взносы представляют собой накопление в некоем фонде будущих пенсий ныне работающих людей; — это неверно). Так что социальные взносы — это тщательно замаскированный налог, а так называемая «система социального страхования» напоминает финансовую пирамиду. Когда американская система социального страхования была введена в действие, соотношение входящих в пирамиду (впервые начинающих платить социальные взносы) и выходящих из нее (уходящих на пенсию работников) было 50: 1. В 1950 году это соотношение снизилось до 20: 1. А в конце XX века оно равнялось уже 3:1. При такой тенденции нетрудно понять, что не далек тот день, когда система социального страхования рухнет[203]. Чтобы оттянуть это событие, законодателям в США приходится повышать ставки социальных взносов. Вот как подобного рода политику в области социального страхования трактует один из радикальных критиков американской налоговой системы: «Государство считает и всячески внушает своим гражданам, что они слишком безответственны, чтобы с каждой зарплаты откладывать по 5 — 7% себе на пенсию, поэтому силой отбирает у них целых 15% в несуществующий пенсионный фонд. Львиная доля этих средств идет на выплату пенсий их родителям, бабушкам и дедушкам, а остаток, если он есть, — в карман чиновников»[204].