От разорения к роскоши

– Миледи, можно составить вам компанию? – Уилл уже взялся за рубашку.

– Я… Конечно. Но не в постели. Не сейчас. Я должна поговорить с вами.

– Поговорить? Мы так долго сидели вместе внизу. Я подумал, что время для разговоров уже миновало.

– Внизу мне не хотелось говорить об этом, – сказала Джулия, отрывисто вздохнув. – Это нечто вроде исповеди.

– Исповедь? – спросил Уилл, и с его лица сползло радостное выражение.

– Нам придется вернуться в мою комнату, – сказал Джулия, беря ключ со стола.

– Пусть будет так. – Уилл сощурил глаза, будто раздумывая или подозревая что-то, но ждал, пока Джулия надела халат. Она вышла из спальни и направилась впереди него по коридорам, остановилась у двери рядом со своей комнатой, отперла ее и отошла в сторону. Ей стало не по себе. Резко взглянув на нее, Уилл толкнул дверь и вошел.

Что за чертовщина? Уиллу полагается заниматься любовью с женой, а не заглядывать в пустые комнаты. Он огляделся. Когда он уехал, эта комната служила гостиной, небольшим будуаром для гостей, которые пользовались спальнями в этом конце дома. Теперь здесь стояли колыбель, накрытая белым батистом, низкий стул и красивый туалетный столик.

Детская комната располагалась этажом выше. Уилл вспомнил, что в ней все еще стояла его старая колыбель, детская кровать. Там остались его игрушки. Почему эта комната обставлена как детская? Эта свободная комната? Джулия стояла позади него и молчала. Уилл выдвинул ящик туалетного столика. Там лежало множество крохотных предметов одежды, кружевная шаль, маленькие чепчики. Одна стопка одежды была прижата погремушкой из серебра и полированного коралла. Она зазвенела, когда он взял ее в руки.

Уилл бросил погремушку обратно в ящик, раздался едва слышный звон колокольчиков. Вдруг он смутно догадался, что это означает. Ему стало дурно.

– А где ребенок? – спросил Уилл, обернувшись к двери.

Его голос звучал совершенно спокойно, но Джулия вздрогнула, будто он накричал на нее или ударил.

– Он родился мертвым.

Уиллу не сразу удалось обуздать свой гнев. Если резкую боль в груди, вызвавшую тошноту, можно было назвать гневом. Он ни разу в жизни даже пальцем не тронул женщину и не собирался делать это сейчас. Уилл не такой, как его отец: воспитанные мужчины решают подобные дела цивилизованно. Но Уилл не ожидал, что ему наставят рога, а это обстоятельство, предположил он, свидетельствует об отсутствии у него воображения, особенно если учесть историю его семьи.

– Что ж, – протянул Уилл, – мне доводилось слышать интересные истории о случайных родах, но все же надеюсь, что вы не станете рассказывать мне сказки. Чей это был ребенок?

– Ваш, – с деланым спокойствием ответила Джулия. – По закону. Он родился спустя девять месяцев после свадьбы и осуществления мужем своих супружеских прав. То есть вами. Закон признает любого ребенка, рожденного в браке, законным, если только муж не откажется от него. Если вы собираетесь поступить именно так, то вам придется признать, что наш брак был незаконным.

– Похоже, вы отрепетировали свое небольшое выступление, – сказал Уилл, не сразу обретя дар речи. – Вы не спали ночами, размышляя о том, как найти выход из столь щекотливого положения? Теперь ясно, почему эта дверь была заперта. Как долго вы намеревались водить меня за нос?

Джулия оттолкнулась от двери, подошла к столу, расположенному в оконной нише, и начала резкими нервными движениями перебирать вещи.

– Я хотела сообщить вам об этом совсем иначе. Я не могла найти подходящих слов, а сейчас все получилось не так. Щекотливое положение? Вы так назвали это? Ребенок умер. Произошла трагедия.

Джулия отвернулась, но Уилл поймал ее за тонкую руку. Она побледнела и стала вырываться с удивительной силой. Уилл едва удержался, чтобы не стиснуть ее руку крепче, но не отпускал ее.

– Кто отец ребенка? Генри?

– Генри? – На лице Джулии отразилась полная растерянность. – Конечно нет! Как вы могли подумать, что я способна на такое? Это ребенок Джо… любовника, с которым я сбежала.

– Вы сбежали? Вы ведь говорили мне, что сбежали из дому, чтобы вас насильно не выдали замуж. Значит, вы мне солгали?

Каким же глупцом он был. Порядочные леди так не бегут из дому. Разумеется, в этом был замешан мужчина.

Джулия сжала губы и опустила глаза.

– Да. Я… я думала, что вы не поможете мне, если узнаете, что я… если вы узнаете правду, – ответила Джулия, запинаясь, и прикусила губу. – Мне казалось, что он любит меня, женится на мне, но мои кузены рассчитывали с его помощью избавиться от меня. Я переспала с ним, а затем поняла, что он вовсе не собирался вступать в брак.

– Значит, вы бросили его вскоре после того, как сбежали с ним?

– Да, в первый же вечер. Догадавшись, что мы едем не на север, я стала выяснять его истинные намерения. Он признался, что везет меня в Лондон. Я ждала, пока он… не уснет, затем сбежала.

Уилл чувствовал, что в этой истории что-то не сходится. Джулия врала не все время, но и не сказала всю правду.