От рождения до костра

Из смеси обычаев и нравов местных и множества пришлых народов сложились ритуалы, церемонии и обряды, свойственные большинству населения Индия, но имеющие свои особенности, оттенки в каждом штате, даже в отдельных районах и областях. Больше того — эти особенности выявляются и у отдельных групп населения одного и того же города или села: «высокие» касты, например, запрещают браки вдов, а «низкие» разрешают, в праздниках, проводимых первыми, не могут участвовать вторые и т. п. Причем сходство таких особых черт и оттенков прослеживается в Индии, так сказать, по горизонтали — у всех «высоких» обычаи более сходные, как и у всех «низких», чем у обоих слоев населения друг с другом. Поэтому многие описания и зарисовки автора, относимые им к Тамилнаду, могут показать нам по принципу указанного сходства ряд сторон жизни близких по социальному положению групп из среды других народов страны.

Это довольно ценная черта работы, сообщающая ей более широкий познавательный характер, чем было, видимо, задумано автором.

К целому ряду его наблюдений необходимо добавить слова «как и везде в Индии», что я и позволяла себе иногда делать при редактировании книги. Но для нас важны указания и описания, касающиеся именно тамилов. И их в книге достаточно.

Особенно интересны, например, и совсем новы для нас сведения о магии чисел и о приметах, связанных с разными числами и цифрами. Удивительную живучесть этой магии в Тамилнаде (и в Индии в целом) можно попытаться объяснить тем, что она помогает запоминанию чисел и манипулированию ими. К ней обращаются уже в школе и даже раньше — в семье, где еще совсем маленькие дети. И эта своеобразная мнемоника способствует восприятию информации и удержанию ее в памяти, тем более что большую часть элементов этой магии можно (и должно) объяснить вполне материальными категориями.

Уместно вспомнить и о том, например, что число «восемь» издревле занимает в мировоззренческих концепциях индийцев важное место: буддизм предписывал восьмичленный путь спасения, в индуизме есть обряды, которые содержат восемь элементов или должна повторяться восемь раз, известны 100 + 8 имен бога, 100 + 8 молитв и т. п. И в книге мы встречаем рассказ и о восьми путях достижения истинного познания — об известной тамилам издревле категории философии и логики, и о наборе восьми лекарственных средств, и о восьми страстях души, и об иных проявлениях влияния этого числа, как и ряда других, на умы и чувства людей.

В не менее новой для нас главе об именах приводятся содержательные сведения и пояснения, которые, к сожалению, нигде в нашей литературе до сих пор не появлялись. Ведь антропонимия — наука об именах людей — интересна прежде всего своей историчностью: в системе имен часто оказываются как бы законсервированными на долгие годы древние общественные структуры, семейно-брачные институты и многие обычаи, уже не сохраняющиеся в памяти новых поколений. Хочется надеяться, что наши индологи-языковеды опубликуют работы об анализе состава имен у разных народов Индии.

Очень хороши этнографические зарисовки автора, касающиеся обычаев, связанных с семейными событиями. Это не фотографии и, главное, не беспристрастные наблюдения чужеземца. С глубоким пониманием и горячим сочувствием пишет он, например, об обрядах, связанных со смертью, и вовлекает читателя в искреннее сопереживание горю вдовы, которое и в Тамилнаде, и в среде всех индусов из «высоких» и «средних» каст является горем, умноженным на бесконечность. Действительно, нам трудно себе представить, что означает вдовство у индусов, особенно для молодой женщины (а ведь даже детские браки еще не полностью изжиты в этой стране). Утрата усугубляется неизмеримо тяжелым комплексом резко изменяющегося отношения к вдове со стороны всех окружающих, всего общества в целом. «Ты виновата в смерти мужа, ты проклята богами, ты грешила в своих прошлых перерождениях, и за это воздалось тебе» — вот что читает вдова во взорах не только всех родственников и знакомых, но и каждого встречного. Ее боятся, ее сторонятся, ее ненавидят.

И несмотря на то, что новые общественные отношения меняют старые обычаи, несмотря на то, что еще в 1950-х годах были приняты законы, запрещающие преследование вдов, разрешающие им вторичное замужество и дающие им право наследовать часть имущества покойного мужа, все же застойность традиционного отношения к вдовам нарушается медленно. Лишь в среде образованных и, более того, европеизированных горожан они пользуются широкими социальными правами и лишены комплекса личной вины, хотя и тут очень редко выходят замуж вторично. В более же широких слоях индусской общины (повторяю — не в «низких» кастах, где общество не подавляет вдов) их участь не только печальна, но зачастую трагична.