От Руси к России. Очерки этнической истории

Все было, как уже говорилось, достаточно стабильно до II в. н. э., когда в результате пассионарного толчка началось Великое переселение народов. А началось оно так. От берегов южной Швеции, которая называлась тогда Готия, отошли три готские эскадры с храбрыми воинами — остготами, визиготами и гепидами. Они высадились в устье Вислы, поднялись к ее верховьям, дошли до Припяти, миновали приднепровские степи и вышли к Черному морю. Там готы — народ, привычный к мореплаванию, — построили корабли и начали совершать набеги на бывшую Элладу — Грецию. Захватывая города, готы грабили их, а жителей брали в плен. Греция принадлежала в то время Римской империи, и император Деций — страшный гонитель христиан, очень хороший полководец и смелый человек — выступил против готов, которые уже пересекли Дунай и вторглись на территорию Византии. Великолепная римская пехота, хорошо обученная, вооруженная короткими мечами, более удобными в бою, чем длинные, столкнулась с одетыми в шкуры готами, которые были вооружены длинными копьями. Казалось бы, у готов не было шансов на победу, но, к удивлению современников, римская армия была полностью разбита, потому что готы, умело маневрируя, завели ее в болото, где римляне увязли по щиколотку. Легионы лишились маневренности; готы кололи римлян копьями, не давая тем возможности вступить в бой. Погиб и сам император Деций. Это случилось в 251 г.

Готы стали хозяевами устья Дуная (где поселились визиготы) и современной Трансильвании (где поселились гепиды). Восточнее, между Доном и Днестром, воцарились остготы. Их царь Германарих (IV в.), очень воинственный и храбрый человек, подчинил себе почти всю Восточную Европу: земли мордвы и мери, верховья Волги, почти все Поднепровье, степи до Крыма и сам Крым.

Могучее государство готов погибло, как это нередко бывало, из-за измены подданных и жестокости правителя. Германариха покинул один из вождей подвластного готам племени россомонов. Не терпевший измены, страшный в своей ярости старый король приказал разорвать дикими конями жену вождя. «Так страшно убить нашу сестру!» — возмутились братья погибшей, Cap и Аммий. И вот однажды на королевском приеме они подошли к Германариху и, выхватив из-под одежды мечи, пронзили его. Но не убили: стража успела заколоть их раньше. Однако Германарих от ран не оправился, все время болел и бразды правления потерял. А в это время с востока надвигался страшный враг — гунны.

Хунны и гунны

Предки гуннов, хунны, были небольшим народом, сложившимся в IV в. до н. э. на территории Монголии. В III в. до н. э. они переживали тяжелые времена, так как с востока на них давили кочевники-сяньби, с запада нажимали согдийцы, которых китайцы называли юечжи. Неудачными оказались и попытки хуннов принять участие в китайских междоусобицах. В Китае тогда шло объединение страны, известное в китайской историографии как «война царств». Из семи царств осталось одно, при этом погибло две трети населения страны. С китайцами, которые пленных не брали, лучше было не связываться. Хунны оказались союзниками побежденных, и получилось так, что первый хуннский шаньюй (правитель) платил дань и восточным, и западным соседям, а южные плодородные степи уступил Китаю. Но тут сказались последствия пассионарного толчка, формирующего этнос.

Хуннский царевич по имени Модэ не был любим своим отцом. Его отец, шаньюй, как все хунны и все кочевники, имевший несколько жен, очень любил младшую жену и сына от нее. Он решил послать нелюбимого Модэ к согдийцам, потребовавшим от хуннов заложника. Далее царь замыслил совершить набег на Согдиану, чтобы толкнуть согдийцев на убийство сына. Но тот угадал намерения отца, и, когда шань-юй начал набег, царевич убил своего стражника и бежал. Его побег произвел такое впечатление на хуннских воинов, что они сошлись во мнении: Модэ достоин многого. Отцу пришлось поставить нелюбимого сына во главе одного из уделов государства.

Модэ приступил к обучению воинов. Он стал применять свистящую стрелу (в ее наконечнике делались отверстия, и при выстреле она свистела, подавая сигнал). Однажды он приказал воинам наблюдать, куда он пустит стрелу, и стрелять из луков в том же направлении. Приказал и вдруг пустил стрелу в… своего любимого коня. Все ахнули: «Зачем же убивать прекрасное животное?» Но тем, кто не выстрелил, отрубили голову. Потом Модэ выстрелил в своего любимого сокола. Тем, кто не стрелял в безобидную птицу, также отрубили голову. Потом он выстрелил в свою любимую жену. Нестрелявших — обезглавили. А потом, во время охоты, он встретил шаньюя, своего отца, и… выпустил стрелу в него. Шаньюй мгновенно превратился в подобие ежа — так утыкали его воины Модэ стрелами. Не стрелять не рискнул никто.