От Сталина до Ельцина

Произведено	Китай		России
	год
	1990	1995	1990	1995
Электроэнергия, млрд. кВт-ч	62	1000	1082	862
Сталь, млн. т	63,5	94,0	89,6	51,3
Химические волокна, млн. т	1,6	2,9	0,6	0,2
Химические удобрения, млн. т	18,7	24,5	46,0	7,5
Тракторы, тыс. ед.	39	63	214	21
Телевизоры, млн. ед.	26,8	34,7	4,7	0,98
Стиральные машины, млн. ед.	6,6	9,4	5,4	1,3
Ткани, млрд. м	18,8	21,0	8,4	1,7
Зерно, млн. т	88,8	417,0	107,8	63,5
Мясо, млн. т	25,3	42,0	6,6	2,5

(Эти сведения опубликованы 18 апреля 1996 года в газете «Правда» её корреспондентом в Пекине А. Крушинским).

Китай с его восьмикратно большим по сравнению с Россией населением начал перегонять её даже по среднедушевому производству. Химических волокон, тканей, телевизоров, мяса на среднестатистического китайца сегодня выпускается больше, чем на россиянина. К концу века Китай вырвется вперёд по всем показателям (если россияне позволят своим нынешним правителям продолжить сегодняшнюю «реформу»). Современные «реформаторы» считают, что без экономического спада и затягивания поясов, мол, реформ не бывает. Но ведь это настоящий блеф. Свидетельство тому — реформа Китая. При её осуществлении с 1979 года производство и жизненный уровень растут без сбоя. Достаточно сказать, что ежегодный рост валового внутреннего продукта в Китае составляет в среднем около 10 процентов.

Если сравнить общественное хозяйственное устройство социалистических стран и капиталистических, то позитивного у первых во много крат больше, чем у вторых. Думаю, в перспективе это сможет продемонстрировать Китай, который, имея лишь 1/15 долю мировой пашни, прилично кормит и одевает пятую часть населения планеты. Этому способствуют высокие темпы развития экономики Китая и правильное сочетание централизованного управления с рыночной системой.

Китайский архитектор реформы Дэн Сяопин указал жёсткие ограничители реформам: допустимы, по его словам, лишь те преобразования, которые способствуют, во-первых, росту производства, во-вторых, укреплению мощи страны, в-третьих, повышению уровня жизни населения.

Эти три ограничителя действуют. В них — залог стабильности в стране. А стабильность — гарантия развития, которому служит реформа. Так складывается схема строительства социализма с китайской спецификой. Не грешно было бы нашим реформаторам глубоко вникнуть в реформу Китая и извлечь всё полезное для пересмотра российской экономической политики.

Понятно, что развал экономики России, что называется, только на руку нашим зарубежным «партнёрам».

Не случайно бывший государственный секретарь США Генри Киссинджер сказал: «Я предпочту в России хаос и гражданскую войну тенденции воссоединения её народов в единое, крепкое централизованное государство». Не приходится сомневаться, что стратеги «нового мирового порядка» предпочли бы такого же рода сценарий и в Китае.

Нельзя не сказать и о вьетнамской реформе. Мне довелось второй раз побывать во Вьетнаме в 1994 году. В то время я ознакомился с экономикой страны, её развитием и сравнил достигнутый уровень с 1983 годом, когда я впервые оказался в этой стране. Не скрываю — был просто поражён огромными успехами Вьетнама во всех отраслях промышленности и сельского хозяйства. Например, за период с 1983 года, не без нашей помощи, вьетнамцы сумели организовать добычу нефти на шельфе моря в объёме 6 миллионов тонн в год, а в ближайшее время она составит 14-15 миллионов тонн.

Значительно вырос и уровень жизни населения. В целом народное хозяйство Вьетнама развивается высокими темпами: валовой внутренний продукт каждый год увеличивается на 6-7 процентов. И это происходит в условиях тесного сочетания социалистических методов руководства экономикой с рыночными механизмами.

Что касается нашей страны, то гибельность и поверхностность проводимого реформирования очевидны, причем настолько, что по существу уже к 1994 году это признавалось Б.Н. Ельциным — Президентом России в одном из посланий Федеральному Собранию: «Весьма внушительной оказалась социальная цена реформы... Нельзя повышать порог социального шока. Иначе готовность населения поддержать рыночную реформу вступит в острое противоречие со страхом быть ею раздавленным. Наибольшее опасение вызывают бедность, вопиющее неравенство и безработица».

Невольно возникает вопрос: «Неужели с расстрелом (в буквальном смысле) российского Белого дома были «расстреляны» (в переносном значении слова) надежды на улучшение жизни у преобладающей части населения страны?».