От судьбы не убежать (СИ)

— А ну тихо! Оба! Милый, если бы не передумал на мне жениться, то очень прошу, прекрати издеваться над моим двоюродным братом. Он твоего тонкого юмора не понимает.

— Я ему передумаю! Я ему так передумаю, косточек вовек не соберет, — снова начал распаляться Иванушка.

— Вань, ну, перестань, пожалуйста. И вообще, иди, закажи нам завтрак. Мы спустимся через пару минут. И прекращай свои «благородные порывы». Мне не нужна нянька, а тем более дуэнья в твоем лице.

Потом поворачиваюсь к жениху.

— А теперь ты. Будешь провоцировать моего брата, и еще хоть единым словом намекнешь, ему что позволял, или собираешься позволить себе, как он выразился «вольности»… домой уеду.

— И колечко вернешь? — почти зло интересуется Зар.

Так, я его больше настойкой зимних цветов не пою. Они ему последние мозги отшибают.

— Нет. Я же тебя люблю все-таки. Но жениться на мне ты сможешь, только получив официальное согласие дяди и тети. А чтобы им заручиться, придется посольство снаряжать, аудиенции добиваться, ждать, пока они подумают, согласятся на помолвку, которую растянут года на два.

— А я тебя выкраду.

— А может лучше с Ванечкой ссориться не будешь? Он хороший. Где-то в глубине души я даже его люблю. Брат все-таки.

Тяжело вздохнув, Зар вышел из моей комнаты. Мир между нами был восстановлен, и мы чинно спустились завтракать. Парни, правда, демонстративно друг на друга игнорировали. А братик еще и на меня дулся, как мышь на крупу. Я, видите ли, оскорбила его своим поведением в лучших чувствах. И сейчас он решал в какой степени. Ведь целовалась я с собственным женихом, а не посторонним мужчиной. Это, конечно, нарушение норм поведения, но не слишком серьезное. На такие вот вольности чаще всего смотрят сквозь пальцы.

Покончив с завтраком, кузен, видимо определился в своих чувствах по отношению ко мне. И состроив самую серьезную рожицу, вопросил:

— Ив, а что все-таки твой не совсем одетый жених делал в твоей комнате рано утром?

Светозар уже рот было открыл, но его мнение по этому вопросу мы уже слышали, поэтому я толкаю его локтем в бок. Теперь на меня обижается не только царевич, но и молодой Князь.

— Вань, ну, мы ведь уже рассказали… — развожу руками и хлопаю глазками.

— Нет, Вы не рассказали, почему он без рубашки был. И почему вообще к тебе зашел. Это же неприлично! Вы что, не могли найти другого места?

— Ладно, я тебе все расскажу. Понимаешь, Зар был ранен. Сильно. Можно сказать, смертельно. И это было вчера. Потом мы заснули. Оба. Я половину своих сил использовала, чтобы его вылечить. А он едва живой был. И не смотри меня так на. Не было между нами ничего.

— И спали вы на одной постели? — продолжал допытываться братик.

— Да. — Что уж отпираться? — Ну, сам посуди, где еще мне было спать? На полу?

Ванечка задумался. А потом в категоричной форме выдал:

— Он на тебе женится.

Зар рассмеялся. Но уже не зло:

— Она же моя невеста. Я и так собираюсь на ней жениться.

— Собираться и жениться это две разные вещи, — твердо ответил братик. — А ты на ней женишься. Собираешься ты или нет, меня не интересует.

Знаете, а Иванушка не перестает меня удивлять. Я же еще в детстве привыкла к тому, что он богатырь — медная головушка. И умных мыслей в ней отродясь не водилось. А последнее время у меня появляется и крепнет подозрение, что не такой уж он и дурак. Нет, дури в нем, конечно тоже немало. Ту же Любаву взять. Да не один мужчина в здравом уме и твердой памяти в такую не влюбится бы. Но… Может он просто вырос, а я и не заметила?

Светозар, видимо, прейдя к аналогичному выводу на счет умственных способностей царевича Лукоморского, кивнул каким-то своим мыслям. А потом посмотрел тому в глаза и тихо, но твердо сказал:

— Женюсь. Не сомневайся. Даю слово.

После минутного колебания, братик царственным кивком показал, что к данному обещанию относится благосклонно и слову моего жениха верит. А Зар, похоже совсем отошел от «зимних цветов». Он дружелюбно улыбнулся и представился:

— Светозар. Но лучше Зар. А ты, как я понимаю, мой будущий шурин?

Теперь мир был восстановлен между нами всеми. И мы с князем, благоразумно сохраняющим свое инкогнито, посвятили Ваню в наши планы. Не во все, конечно. А только в то, что он завтра отправляется в горы. Чтобы подобраться к замку похитителя его драгоценной Любавы с тыла. А Мой жених милостиво согласился поработать проводником.

— А почему не сегодня? — самым невинным тоном поинтересовался братик.

— У меня женихов много? — так же невинно интересуюсь я.

— Нет, — отвечает царевич. — Этот вообще единственный, кого я знаю.

— Вот и я о том же! Единственный и горячо любимый! А еще живой и здоровый. Моими стараниями. И я хочу, чтобы он таким остался. Живым и здоровым, если ты не понял. Ему нужно как следует отдохнуть перед походом в горы. Так что не создавай панику и беспорядочные действия.

— А Любава? Моя невеста томится в плену! Как я могу медлить?! А может она терпит там неописуемые мучения? Или…