От Тарутино до Малоярославца

План сражения при с. Тарутине 6 октября 1812 года

Вечером 4 октября Кутузов выехал из Леташевки в лагерь, чтобы лично проследить, как идет подготовка к атаке, и… обнаружил, что приказ о выступлении даже не поступил в армию. Как выяснилось, нигде не могли найти начштаба армии А. П. Ермолова (он был на званом обеде!), а без него вскрыть пакет не решились. Разгневанный Кутузов перенес срок наступления на 6 октября. П. А. Жилин полагал, что он сделал это сознательно, т. к. получил неверную информацию о движении главных сил Наполеона по новой Калужской дороге[104]. Возможно и так, однако очевидцы вопиющей командной нераспорядительности вспоминают, что давно не видели Кутузова таким разгневанным.

Заслуживает внимания и еще один любопытный факт. Несмотря на строжайшую секретность, противник узнал о подготовке нападения и принял необходимые меры. Свидетельствует А. П. Ермолов: «За день пред сим (6 октября. — А. У.) неприятель имел сведения о намерении нашем сделать нападение; войска были в готовности… но ожидание было напрасным»[105]. Несомненно, таинственный осведомитель занимал очень высокий пост при российском штабе. Очевидно, он сообщил Мюрату и о переносе даты, но по халатности французы не воспользовались этими сведениями. Адъютант, присланный с приказанием к начальнику артиллерии об отступлении и передвижении обозов в тыл, застал его спящим и, не зная важности приказа, не решился разбудить артиллериста. «Поэтому наши войска нашли их почти сонными, — вспоминает Ермолов, — стражу оплошную, лошадей в кавалерии неоседланных»[106]. Однако Мюрат с конвоем, в ночь на 6 октября успел перебраться из Винково в усадьбу недалеко от Тетеринки, на левом фланге, и это сыграло в день боя немаловажную роль.

Кутузов, опасавшийся за свой левый фланг, 5 октября отдает Дорохову новый приказ, в котором разрешает ему не совершать рейд по французским тылам, если тот сочтет это невозможным. Дорохов, не имея под рукой всех подчиненных ему сил и получив от Сеславина сведения о появлении на Боровской дороге неприятеля, счел за благо не совершать рейд.

К атаке было подготовлено 4 колонны. Первая — п/к Орлова-Денисова (10 казачьих полков, 1 конная батарея и 4 драгунских и 1 конно-егерский полк из 1 кавкорпуса генерал-адъютанта П. И. Меллер-Закомельского) должна была начать атаку, ошеломить противника и отрезать ему пути отхода. На д. Тетеринки с фронта наступала 2-я колонна, в составе 2 пехкорпуса Багговута. Вслед за ним шла 3-я колонна 4 пехкорпуса Остермана-Толстого. В резерве для них, на опушке леса, должен был находиться 3 пехкорпус генерал-адъютанта графа П. А. Строганова. Всеми войсками правого крыла командовал инициатор нападения Л. Л. Беннигсен. Левым крылом (5, 6, 7, 8 пехкорпуса и 2, 3, 4 кавкорпуса), 4-я колонна, командовал его единомышленник М. А. Милорадович. Действия его войск должны были лишь отвлечь внимание французов и сковать силы их правого фланга[107]. В резерве оставалась вся гвардия и кирасирские полки, при них находился Кутузов[108].

В соответствии с планом атаки, колонны вечером должны были переправиться через Нару и, продвинувшись через лес, занять исходные позиции для атаки на рассвете. План мог осуществиться лишь при хорошем взаимодействии войск. Общее руководство осуществлял осторожный и медлительный М. И. Кутузов. Интриги и зависть к чужим успехам раздирали российский генералитет. Выгодно выделялись среди них старый служака (воевал еще с А. В. Суворовым), норвежец по происхождению, генерал-лейтенант К. Ф. Багговут и отчаянно смелый казак (кстати, ровесник своего противника, Себастиани), 37-летний генерал-майор В. В. Орлов-Денисов. Одному из них грядущий бой принесет смерть, другому — славу.

Василий Васильевич Орлов-Денисов

5 октября, в 19 часов, не смея говорить, курить и стучать ружьями[109], колонны выступили из лагеря. Колонны правого крыла проводил сам Толь со своими помощниками. Несмотря на близость реки, правый фланг перешел Нару только в полночь[110]. Милорадович до рассвета вообще не предпринимал активных передвижений. Погода стояла холодная, но сухая. Влажная земля делала движение войск неслышным.

Передвижение войск в ночном лесу привело к крайней медлительности 4 пехкорпуса Остермана-Толстого, опозданию 2 пехкорпуса Багговута и к тому, что часть полков просто заблудилась[111]. В полном объеме поставленную задачу выполнила только колонна Орлова-Денисова.