От тебя бегу к тебе

- А вам нравится подливка. Райан? Натали, Райану нравится подливка? Когда я вышла замуж, первое, чему меня научила моя свекровь, это - готовить подливку! - проворковала мамуля.

Я опустила глаза и увидела на себе подвенечное платье. То самое, которое мы сожгли!

- Мы что. женимся? - спросила я.

- Да, - ухмыльнулся Райан. - Только нам надо сделать по дороге остановку, - добавил он, поведя головою назад.

Я повернулась и посмотрела назад поверх спинки сиденья. Лимузин превратился в катафалк. В гробу лежала моя бабушка с закрытыми глазами. Она была мертвецки бледна и сжимала в руках цветы.

- Бабуля умерла?- спросила я.

- Этот чертов бурсит ее победил, она умерла на операционном столе, -проворчала мамуля. - Впрочем, она сама виновата в этом. Она всю свою жизнь ходила в дурацких туфлях на каблуках.

Я перелезла через спинку сиденья и прикоснулась к бабушкиному лицу. Оно было холодным.

А потом задняя дверь лимузина открылась, и там стоял Джейми, окруженный облаком пара. Он был одет в свадебный костюм. Он протянул мне руку и сказал:

- Пойдем. Натали. Они уже заждались нас в церкви.

- Я выхожу замуж. - ответила я.

- Да, ты выходишь замуж за меня, - кивнул Джейми. -Я - твой единственный и всегда им был.

Тут бабуля открыла глаза и медленно села в гробу.

- Натали, возьми эти цветы, - сказала она и протянула мне свой букет. -На что они мне? Я уже умерла. Натали. Умерла...

Я с криком проснулась и села на кровати вся в поту. Меня захлестнула тревога. Было пять утра. Задыхаясь и стараясь восстановить дыхание, я снова откинулась на подушку. Она была мокрой от моего пота. А в следующий миг раздался стук в дверь, и в приоткрывшуюся щель просунулась бабушкина голова.

- Доброе утро, дорогая, ты в порядке?

Я кивнула.

- Я пытаюсь приготовить нам кофе, но твоя машина...

- Это капсулы, я сейчас приду и сделаю нам по чашечке, - сказала я.

Пока мы ехали до больницы Гая и Святого Томаса, дороги были свободными. День выдался пасмурным, и лобовое стекло покрывала легкая морось. Я включила дворники, и они с визгливым скрипом задвигались по стеклу.

- Если я умру на операционном столе, я хочу быть похороненной в своем зеленом платье, - объявила бабуля.

- Не сходи с ума. Ты не умрешь, - сказала я, вспомнив свой сон, в котором со мной разговаривало мертвое бабушкино лицо.

- И не надо мне делать укладку. Из всех гробовщиков только единицы умеют красиво уложить волосы покойнице. Я не хочу выглядеть как старая кошелка...

- Бабушка...

- И макияж мне на лицо нанесешь ты! Красная помада «Шанель», пудру «Живанши», а глаза мне накрасишь, как себе.

- Бабушка!

- Я оставлю здесь все необходимое, - продолжила бабуля, вытаскивая маленькую прозрачную косметичку и убирая ее в бардачок. - И еще, Натали... Если я умру раньше, чем они закончат операцию, потребуй, чтобы они зашили мне ногу. Я хочу быть похороненной в туфлях на каблуках... Обещай мне, что выполнишь мою просьбу!

- Бабушка, пожалуйста, перестань! - пробормотала я, чувствуя, что готова расплакаться.

- Пообещай мне, Натали!

- Ладно, так и быть. Обещаю. Но только ты не умрешь!

Я нашла свободное место на стоянке, припарковалась, и мы направились в больницу. Когда бабушка устроилась на своей кровати в палате, пришел врач и задвинул за собой шторки. У него были черные глаза, и он был очень красив.

О-о-о, Национальная служба здравоохранения стала намного привлекательнее с тех пор, как я побывала здесь в последний раз, - сказала бабуля, садясь на кровати и приглаживая свои волосы. Доктор достал фломастер и объяснил, как будет проходить операция: как он отрежет в ее большом пальце кусочек выпирающей косточки, вызывающей бурсит, и затем вправит ступню.