От Терека до Карпат

К 6 часам вечера 25 октября Дворцовая площадь оказалась в плотном кольце революционных войск. Солдаты и красногвардейцы убеждали юнкеров, охранявших Зимний, сложить оружие и сдаться, но юнкера колебались. Вскоре они отошли к самому дворцу, за баррикады, площадь опустела. На нее тут же выехали броневики ВРК, заняв все выходы с площади.

А в Смольном после долгого ожидания и волнений в 22 часа 45 минут открылся II Всероссийский съезд Советов. Повестка дня включала следующие вопросы: об организации власти, о войне и мире, об Учредительном собрании.

Начало работы съезда было осложнено обструкцией меньшевиков и эсеров. Мартов предложил приостановить военные действия. Лидеры заявили, что съезд заседает в тот момент, когда Зимний дворец подвергается артиллерийскому обстрелу, а там среди членов Временного правительства находятся представители социалистических партий. Одно заявление следовало за другим, съезд стал превращаться в антибольшевистскую демонстрацию. Настроение рядовых делегатов было колеблющимся.

Решили сделать перерыв.

Лишь в первом часу ночи 26 октября революционные солдаты, матросы и красногвардейцы во главе с Антоновым-Овсеенко и Чудновским ворвались во дворец и начали занимать комнаты и залы Зимнего. Наконец они вошли в кабинет, где находились члены Временного правительства, Керенского среди них не было: накануне ему удалось бежать, воспользовавшись посольской машиной американцев. «Именем Военно-революционного комитета объявляю вас арестованными!» – заявил Антонов-Овсеенко.

Это произошло в 1 час 50 минут 26 октября. Временное правительство России прекратило свое существование.

Можно много анализировать, определяя разные причины поражения и победы Ленина, но в том, что произошло в действительности, все-таки не заключалось ничего фатального. Соперничали и боролись люди. Выиграть мог любой, в том числе и Керенский. Дорога к демократии России не была заказана. Керенскому не хватило политической энергии и политического искусства в борьбе с ненадежными союзниками и искусными противниками.

Остальное известно: поездка Керенского в Псков, попытка организовать движение войск Северного фронта на Петроград, поход казачьих сотен генерала Краснова, поражение, отступление в Гатчину.

Разговор с Красновым, по-видимому, окончательно укрепил Керенского во мнении, что уходить надо немедленно. Сохранился неполный листок бумаги, на котором плохоразборчивым почерком Керенского были набросаны слова о сложении им постов премьер-министра и Верховного главнокомандующего.

В Петрограде еще шли переговоры между большевиками-победителями с одной стороны и меньшевиками и эсерами – с другой о создании однородного социалистического правительства, но все это было уже обречено. Власть находилась в руках большевиков, и ни Ленин, ни Троцкий не намерены были ею делиться. Троцкий уже произнес свою крылатую фразу, что меньшевиков и эсеров следует отправить в мусорную корзину истории.

Перед решающим выступлением он – главный мотор большевистского восстания – напутствовал большевиков – делегатов II Всероссийского съезда Советов: «Если вы не дрогнете, гражданской войны не будет, наши враги сразу капитулируют, и вы займете место, которое вам по праву принадлежит».

Дух якобинства витал над ним.

Троцкий вспоминал момент, который сегодня воспринимается как предвидение: «Когда я доложил о свершившейся ночью смене власти, воцарилось на несколько секунд напряженное молчание. Потом пришли аплодисменты, но не бурные, а раздумчивые. Зал переживал и ожидал… Когда мы шагнули через порог власти, нерассуждающий энтузиазм сменился тревожным раздумьем».

Один из участников писал позднее: «Монументальность, с которой неистовый Ленин… принялся за создание коммунистического общества, сравнима разве только с сотворением мира, как оно рассказано в книге Бытия». Но… «Но в ответ на ленинское “да буде так”, жизнь отвечала не библейским “и стало так”, но всероссийским “и не стало так”. Марксистской идеей Ленин намеревался перевернуть Россию, в корне перестроить ее жизнь, но жизнь корежила, перевертывала эту идею…»

Началось страшное в революции: пьяные погромы, разгул анархии. Забастовали служащие большинства учреждений, новой власти грозил паралич. Политические партии и группы, враждебные большевикам, развернули против них яростную борьбу через еще не запрещенную печать, еще не подавленые Советы и другие демократические организации. Часть наркомов и членов ЦК требовали соглашения с другими социалистическими партиями, создания коалиционного социалистического правительства. Лишь настырность Ленина, энергия Троцкого и, может быть, излишний ультиматизм меньшевиков и эсеров сломили оппозицию в большевистских рядах.

Но генеральное сражение с большевиками готовилось теперь в Учредительном собрании, где они оказались в явном меньшинстве.

Часть боевого офицерства тайно уходила на Дон, к генералу Алексееву, формировавшему Добровольческую армию. Стремительно разваливалась армия: потоки солдат устремлялись в тыл, грозя смести все на своем пути.