От убийства до убийства

Из приемника на балконе по-прежнему струились голоса дикторов Би-би-си — словесная подлива, которой «наперсники» приправляли свой разговор, когда он пересыхал. Мистер Анантха Муртхи нарушил затянувшуюся паузу, заявив, что ситуация в Афганистане становится неуправляемой. Настанет день — и Советы с их красными флагами наводнят весь Кашмир. И тогда страна пожалеет, что упустила в 1948 году шанс стать союзницей Америки.

— Вам так не кажется, мистер Рао?

Хозяин дома неизменно отделывался от подобных вопросов дружелюбной улыбкой. Мистер Муртхи ничего против этого не имел. Он говорил, что мистер Рао — человек «не многоречивый», но в то же самое время «глубокий». Если вам требуется проверить какие-нибудь мелкие исторические детали — ну, например, вспомнить, кто из американских президентов сбросил бомбу на Хиросиму, не Рузвельт, нет, а тот, маленький, в круглых очках, — смело обращайтесь к Гиридхару Рао. Он знает все и не говорит ничего. Такой уж человек.

— Как вам удается сохранять такое спокойствие, мистер Рао? Несмотря на весь хаос, на убийства, о которых то и дело рассказывает Би-би-си? В чем ваш секрет? — спросила у него, и не в первый уже раз, миссис Ширтхади.

Банковский менеджер улыбнулся:

— Когда у меня возникает потребность в душевном покое, мадам, я просто отправляюсь на мой личный пляж.

— Вы что же, подпольный миллионер? — осведомилась миссис Ширтхади. — О каком личном пляже вы говорите?

— О, в нем нет ничего особенного. — И он повел рукой вдаль: — Все лишь маленькое озеро с гравийными берегами. Очень успокоительное место.

— А почему вы нас туда не приглашаете? — спросил мистер Муртхи.

Гости расселись. Миссис Рао тожественно внесла в гостиную пластмассовый поднос со множеством маленьких отделений, наполненных первыми закусками: подсушенными грецкими орехами (похожими на маленькие ссохшиеся мозги), сочными фигами, кишмишем, крошеным миндалем, ломтиками сушеного ананаса…

Впрочем, не успели гости опомниться, как подверглись новому нападению:

— Обед готов!

Все проследовали в столовую — вторую и последнюю комнату квартиры (соединенную с маленьким кухонным альковом). Середину столовой занимала огромная кровать с разбросанными по ней пухлыми подушками. Притворяться, что это супружеское ложе осталось тобой не замеченным, было бы бессмысленно. Оно само с откровенным бесстыдством предъявляло себя взорам гостей. Справа от ложа стоял вплотную к нему маленький столик. Трое из гостей, помявшись, опустились перед ним на ложе. Впрочем, смущение их почти сразу как рукой сняло. Простота и естественность хозяев дома, сладострастная мягкость кровати — такие вещи быстро успокаивают нервы. Камини принялась выкатывать из кухни тележки с обедом. Блюдо за блюдом появлялось из этой фабрики вкусностей — томатный суп саару, лепешки идли и лепешки доса.

— Подобное кулинарное искусство привело бы в изумление и жителей Бомбея, — провозгласил мистер Анантха Муртхи, когда на столе появилось pièce de résistance[19] этого вечера — пышные североиндийские хлебцы роти с пастой чили внутри. Камини, расплывшись в улыбке, возразила: он ошибается — и как кухарка, и как хозяйка дома она полна недостатков!

Встав из-за стола, гости обнаружили, что их ягодицы оставили на супружеском ложе широкие, глубокие и теплые вмятины, подобные оттискам слоновьих ног в глине. Но Гиридхар Рао от извинений отмахнулся:

— Гости для нас — все равно что боги, они не способны совершить ничего дурного. Это основа основ нашего дома.

Все выстроились в очередь к туалету, где вода текла из зеленой резиновой трубки, завязанной петлей вокруг крана. А затем вернулись в гостиную, к уже поджидавшему их гвоздю вечерней программы — кхиру с миндалем.

Камини разлила десерт по стаканам — таким большим, что у гостей перехватило дыхание. Десерт был подан как теплым, так и охлажденным — каждый выбирал то, что ему больше по вкусу, — а миндаля в нем оказалось столько, что гости запротестовали: им же придется пережевывать это питье! Когда же они заглянули в стаканы, то изумились еще пуще, ибо увидели плававшие среди миндалин сверкающие песчинки — волоконца самого настоящего шафрана.

Дом гости покидали в молчании, уважив просьбу мистера Рао не потревожить заснувшую Шарадху Бхатт. (Старушка беспокойно ерзала на своей деревянной кровати под так и продолжавшееся гудение религиозной музыки.)

— Приходите на следующей неделе! — сказал им с террасы мистер Рао. — Это будет неделя Сатья-нараяна-пуджа! Уж я позабочусь, чтобы на сей раз Камини приготовила что-нибудь получше сегодняшнего кошмара! — Он обернулся к дому и крикнул: — Ты слышала, Камини? Постарайся, чтобы на следующей неделе еда была повкуснее, иначе получишь развод.

Из глубины дома донесся смех, а затем высокий голос сказал:

— Не заткнешься сию же минуту, сам развод получишь.

Едва удалившись от дома на безопасное расстояние, «наперсники» приступили к оживленному обмену мнениями.