От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг.

Стремление германских правящих кругов переложить экономические последствия кризиса на плечи трудящихся привело к обострению социальных противоречий, к забастовочной борьбе и резкому росту антикапиталистических выступлений. Все это вызывало у представителей крупного капитала и властей Веймарской республики страх перед новыми революционными потрясениями. Они все в большей мере стали склоняться к поддержке нацистов, надеясь с помощью их силовых методов подавить выступления недовольных, в первую очередь левых сил во главе с коммунистами. В стране были значительно ограничены права парламента, в конституцию внесены поправки, позволявшие президенту Веймарской республики управлять на основе чрезвычайного законодательства, то есть не считаясь с парламентом. Таким образом было введено президентское правление. Если раньше рейхсканцлером мог стать лишь лидер парламентского большинства, то с марта 1930 года, согласно поправкам к Конституции, рейхсканцлера стал назначать президент страны. Поэтому вполне справедливым является вывод о том, что свертывание демократических институтов в Германии началось еще до прихода Гитлера к власти[137].

До захвата власти нацистам удалось создать своего рода «теневое государство», например, в НСДАП были внешнеполитический отдел, отделы правовой и военной политики. Другие отделы занимались вопросами расы, пропаганды, аграрной политикой и пр.[138]

Германская крупная буржуазия и юнкерство, а также ведущие представители генералитета видели единственный путь преодоления кризисной ситуации в установлении диктатуры нацистов во главе с Гитлером. Это, по их расчетам, являлось не только гарантией выхода из кризиса и предотвращения социальных протестов, но одновременно казалось единственным способом для обеспечения подготовки реванша и новых захватнических войн. В начале экономического кризиса резко возросло число членов НСДАП: с 108 тыс. в 1928 году до 178 тыс. в 1929 году[139].

Поворотным пунктом в судьбе Веймарской республики стали парламентские выборы 14 сентября 1930 года, когда за НСДАП проголосовало 18 % участников выборов, и эта партия получила вместо 12 – 107 мандатов. Таким образом, НСДАП заняла второе место после СДПГ, что содействовало превращению Гитлера в ключевую фигуру в германской политике[140]. Именно с этого времени финансирование нацистской партии германскими финансово-промышленными кругами приобретает регулярный характер. Доказано, что именно Э. Кирдорф, Ф. Тиссен, Ф. Флик, Г. Крупп и другие выступали за тотальное вооружение Германии, развязывание агрессии с целью завоевания господства в Европе, захвата колоний, источников сырья. Например, глава Рейнско-Вестфальского угольного синдиката Кирдорф после своего знакомства с Гитлером в 1926 году стал активным пропагандистом идей нацизма и инициатором отчислений фирмами синдиката денежных средств в кассу НСДАП. С января 1931 года эти отчисления составили 6 млн марок в год[141]. 24 марта 1931 года председатель наблюдательного совета «ИГ Фарбениндустри» и член президиума Имперского союза немецкой промышленности К. Дуйсберг заявил: «Узкие национальные границы должны быть упразднены в интересах экономической деятельности стран путем создания наднациональных экономических сфер… Лишь сплоченный экономический блок от Бордо до Софии придаст Европе основу, в которой она нуждается для утверждения своей мировой роли»[142]. В 1932 году начал действовать так называемый «кружок Кепплера», организованный экономическим советником Гитлера из видных деятелей германской промышленности.

Несомненно, что возрождению военной мощи Германии способствовала политика ведущих западных держав в рамках Локарнского договора, планов Дауэса, Юнга и пр. Следует особо отметить роль США и прежде всего американского капитала в содействии нацистам. Семейство Рокфеллеров, владевшее корпорацией «Стандарт ойл», контролировало германскую корпорацию «ИГ Фарбениндустри», участвовавшую в финансировании избирательной кампании нацистов в рейхстаг в 1930 году. Американский автомобильный концерн «Дженерал моторс», принадлежавший семейству Дюпона, который не только материально, но и идейно помогал Гитлеру и создавал в США националистические организации, с 1929 года стал осуществлять свой контроль над германской автомобильной корпорацией «Опель» и пр.[143]

В современных исследованиях имеются сведения о поездке главы Рейхсбанка Я. Шахта осенью 1930 года в США. В ходе встречи с представителями американского бизнеса немецкий банкир познакомил их с планами прихода Гитлера к власти и перспективами реализации им стратегии «борьбы с большевизмом»[144].