От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг.

Наступил последний предвоенный день. С поступлением из разных источников прямых данных о неизбежном нападении на нашу страну нарком обороны и начальник Генерального штаба вечером 21 июня предложили Сталину направить в округа директиву о приведении войск в полную боевую готовность и получили от него указание подготовить проект соответствующей директивы.

Однако эта директива была отправлена в приграничные округа лишь в 23:30 21 июня. В директиве предписывалось проведение только части мероприятий по приведению войск в полную боевую готовность, которые определялись оперативными и мобилизационными планами. Командующие войсками округов получили указание принять меры, чтобы в течение ночи на 22 июня были скрытно заняты подготовленные рубежи обороны, позиции в укрепленных районах на государственной границе. Все части, в том числе и ПВО, должны были быть приведены в полную боевую готовность; предусматривались меры по их рассредоточению и маскировке; готовилось затемнение городов и важных объектов. При этом в директиве содержалось требование не поддаваться ни на какие провокационные действия, которые могли бы вызвать крупные осложнения. На передачу директивы в войска ушло несколько часов. Многие соединения и части не успели получить необходимых распоряжений и поэтому не заняли рубежи обороны.

Директива, по существу, не давала разрешения на ввод в действие плана прикрытия в полном объеме. Половинчатые меры вызвали новые запросы в Москву, в то время как до начала войны оставались уже считанные минуты.

Просчет во времени усугубил имевшиеся недостатки в боеготовности Красной армии и тем самым резко увеличил объективно существовавшие преимущества нападавшей стороны. Времени, которым располагали войска округа для приведения в полную боевую готовность, оказалось явно недостаточно. На оповещение войск для приведения их в боевую готовность вместо 25–30 минут ушло в среднем 2 часа 30 минут. Вместо сигнала «Приступить к выполнению плана прикрытия 1941 года» объединения и соединения получили зашифрованную директиву с ограничениями по вводу плана прикрытия.

В этих условиях даже соединения и части первого эшелона армий прикрытия, имевшие постоянную боевую готовность в пределах 6–9 часов (2–3 часа – на подъем по тревоге и сбор, 4–6 часов – на выдвижение и организацию обороны), не получили необходимого для этого времени. В их распоряжении оказалось не более 30 минут, а некоторые соединения вообще не получили сигнал оповещения. Сказались также слабая оперативная подготовка и слаженность в работе органов управления. Задержка, а в ряде случаев и срыв передачи команды были обусловлены и тем, что противнику удалось в значительной степени нарушить проводную связь с войсками в приграничных районах. В результате штабы округов и армий не имели возможности быстро передать свои распоряжения. Поэтому для многих частей сигналом боевой тревоги явилось начало вторжения противника на территорию СССР. Хотя необходимо отметить, что накануне войны предусматривались меры и на этот случай: «Донесение посылать одновременно по радио, телефону, телеграфу, самолетом и делегатом на автомашине, имея целью в кратчайший срок информировать Военный совет округа. Помни, что противник примет все меры, чтобы дезорганизовать связь и не дать возможности донести о нападении»[1932].

В результате запоздалого принятия решения обстановка для оперативного развертывания войск приграничных округов стала крайне сложной.

В Ленинградском военном округе (командующий генерал-лейтенант М. М. Попов, член Военного совета корпусной комиссар Н. Н. Клементьев, начальник штаба генерал-майор Д. Е. Никишев) все войска прикрытия находились в пунктах постоянной дислокации и в лагерях; 1-я танковая дивизия перевозилась из района Пскова в район Алакурти. 11-я стрелковая дивизия начала передислокацию в состав 8-й армии Прибалтийского военного округа, 52-я стрелковая дивизия выдвигалась на мурманское, а 104-я стрелковая дивизия на кандалакшское направление.

Активные боевые действия на границе с Финляндией начались только 29 июня, поэтому войска округа были в основном развернуты в соответствии с планом прикрытия.

Вместе с тем даже в этих условиях группировка войск начала создаваться с запозданием на трое суток, так как имелось распоряжение Главного Командования не проводить мероприятия по развертыванию, чтобы не давать финнам повода для провокации. Явным просчетом Генерального штаба явилось также недостаточное прикрытие петрозаводского направления. Войска 23-й армии на Карельском перешейке заняли крайне невыгодный рубеж на государственной границе. Наиболее целесообразным рубежом для организации обороны, как показали последующие события, был рубеж в 15–30 км от границы.

В составе округа имелось три стрелковых и два механизированных корпуса: 15 стрелковых, четыре танковые и две моторизованные дивизии, одна стрелковая бригада (табл. 35).