От Вифлеема до Голгофы

Мы знаем, что христианское откровение объединило в себе учения прошлого. На это указывал Сам Христос, говоря: “Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков; не нарушить пришёл Я, но исполнить”.[7] Он вместил в Себя все прошлое и продемонстрировал высочайшие возможности человека. Слова Бердяева в книге “Свобода и Дух” проливают свет на это:

“Христианское откровение универсально, все, аналогичное ему в других религиях, является просто частью этого откровения. Христиан­ство не является религией того же порядка, что другие религии; оно, как сказал Шлейермахер, является религией религий. 11] Что же в нем содержится , если в христианстве, по общему мнению, так сильно от­личающемуся от других верований, нет ничего особенного ни в чем, кроме пришествия Христа и Его Личности; не в том ли как раз и особен­ность, что в нем осуществлена надежда всех религий?”[8]

Каждый великий период и каждый мировой цикл благодаря любящему вниманию Бога будет иметь свою религию религий, синтезирующую все прошлые откровения и указывающую будущую надежду. Ожидание в сегодняшнем мире показывает, что мы стоим на грани нового откровения. Это будет откровение, которое никоим образом не будет отвергать наше божественное духовное наследие, а добавит ясное видение будущего к вере в чудо в прошлом. Будущее откровение выразит ту суть божественного, которая до сих пор не была раскрыта. Возможно, что более глубокое по­нимание смысла Евангельского рассказа приведет современного искателя к более широкому синтезу.

Определенных глубин смысла касалась книга ветерана в изучении христианства д-ра Кэмпбелла Моргана, опуб­ликованная много лет назад и озаглавленная “Кризисы Христа”. На основе пяти глав­ных эпизодов из жизни Спасителя, вокруг которых строится все Еван­гельское повествование, он продемонстрировал необходимость их широкого и общего применения, оставляя каждого читателя с осознанием того, что Христос не только сам в действительности прошел через эти драматические переживания, но и нам дал определенный наказ “дабы мы шли по следам Его”.[9] Как добиться, чтобы те великие факты в опыте Христа, те пять олицетворенных аспектов универсального мифа вызвали у нас как индивидуумов более чем исторический и личностный интерес? Чтобы они вызвали в современных христианах такие переживания и такие внутренние изначальные самоограничения и устремление, которые помогут выполнить Его предписание войти в Новую жизнь? Не должны ли все мы родиться вновь, креститься в Духе и преобразиться на вершине горы жизненного опыта? Не ждет ли нас впереди распятие, приводящее к Воскресению и Вознесению? И так ли уж невозможно 12] то, что мы интерпретировали Его слова в слишком узком, слишком сентиментальном и заурядном смысле, тогда как они указывают тем, кто готов, особый путь и более быстрое продви­жение по стопам Сына Божьего? Это один из тех моментов, который интересует нас и которого мы попытаемся коснуться в этой книге. Если этот более глубокий смысл может быть найден и если евангельская драма может стать в некотором особом смысле драмой тех Душ, которые готовы, то мы увидим воскресение сущности христианства и оживле­ние формы, которая так быстро кристаллизовалась.

Часть 2 Главы 1.

Интересно напомнить, что и другие учения, помимо христианства, выделяли эти пять важных кризисов в жизни тех человеческих существ, которые смогли раскрыть свою божественность. Как в учении индуизма, так и в буддийском мировоззрении их подчеркивали как эволюционные кризисы, которых мы, в конечном итоге, не можем избежать; и правильное понимание взаи­мосвязей между этими великими мировыми религиями может приве­сти в конце концов к истинному пониманию каждой из них. Учение Будды, несмотря на то, что оно предшествовало учению Христа, выра­жает те же самые основные истины, но оформляет их другим способом, который, тем не менее, может помочь нам более широко интерпре­тировать христианство.

“Буддизм и христианство имеют своим началом, соответственно, два вдохновляющих момента истории: жизнь Будды и жизнь Христа. Будда дал Свою доктрину, чтобы просветить мир; Христос дал Свою жизнь. Именно христианам предстоит осознать эту доктрину. Воз­можно, в конечном счете наиболее ценной частью доктрины Будды является интерпретация ею Его жизни”.[10]

Учение Лао Цзы может служить той же самой цели. Религия, в 13] конечном итоге, должна быть составной, синтезом многих источни­ков и многих истин. И все же есть основания полагать, что если потребовалось бы выбрать в данное время одно вероисповедание, то следовало бы выбрать христианство, и вот по какой особой причине: главная цель нашей жизни состоит в раскрытии божественности и в ее прояв­лении. В жизни Христа мы имеем самое полное и совершенное проявление божественности в жизни, проведенной успешно на земле и прожитой, как большинству из нас и необходимо жить, не в уединении, а в потоке, полном бурь и напряжения.