От винта-2! Довериться дракону, обуздать императора!

«И не только. Ты вообще в курсе, что он пока еще не носит титул? Коронации-то не было! Он пока еще только претендент на престол! Не император. И станет таковым только после нашей успешной кругосветки. Это главное условие получения трона. А если он с ним не справится… его должны будут казнить, или посадить в темницу на века».

«Ого!» – я прямо подскочила на месте.

«Ну вот теперь ты знаешь… Этот Рудэй…»

«Обманщик и прохвост! и хочет меня использовать, чтобы узурпировать трон, так? Ну я ему устрою…»

«Погоди, не спеши. Он на самом деле наследник, ближайший. И он мог бы уже стать императором, но… я чувствую, что кто-то вмешался. Кто-то могущественный и сильный. Поэтому возникла эта кругосветка. Об этом обычае у нас уже несколько тысяч лет никто не вспоминал! Он древнее мой бабушки! И ты. Которая должна ему помочь. Меня только бесит, что он сам правду тебе не сказал».

Да уж, меня теперь тоже это дико бесит!

«Негодяй! Охальник! Трус! Лживый… агрийский червь!»

«Джас, он заслуживает все эти эпитеты, но… почему-то мне кажется, надо дать ему шанс. Поэтому… ты пока не говори ему, что в курсе. Присмотрись. И про меня много не рассказывай. Есть вещи, до которых он должен дойти своим умом».

«Например, понять, что ты не домашнее животное?»

«Вроде того. Ну, ты как? От эйфории полностью очистилась?»

Увы… я больше не чувствовала радости, легкости и желания запрыгнуть на Рудэя… Зато чувствовала много чего другого… И руки чесались!

С другой стороны… А мне-то что до их проблем? Тот император, этот?

У меня в жизни просто нереальный движ! Я сама себе завидую!

Я попала в крутейший мир! Где магия и вот это вот всё. Да, не всегда дружелюбная, я даже грудь пятого размерчика все еще с содроганием вспоминаю. Но…

Потом, я тут якшаюсь с императором – пусть еще и чуть-чуть недо… В нашем мире я бы вот так могла спокойно с… ну, почти императором, что уж там? Наверное – нет. Меня бы служба безопасности и близко не подпустила бы!

Дальше, у меня в друзьях настоящий дракон. Дракон!!!

«Мы же друзья, Лейси?»

«Спрашиваешь!»

Во-о-от!

Поэтому ради такого приключения я могу немного и потерпеть. ну, в смысле… то, что Рудэй не император. А вот то, что правду не сказал – это мстя моя будет страшна!

Но вообще-то…

«Он не так уж и плох, если честно», – тихо шепнула я Лейси. – «Конечно, прохвост тот еще… Но… ты хочешь другого императора? Или чтобы этого прохвоста казнили?»

Я почувствовала, что дракон задумался. Но думал он недолго – это я тоже запомнила! Возможно и с драконом у Руда не так все трагично, может и они когда-нибудь…

«Ты думаешь стоит дать ему шанс?»

«Ну-у… Я бы дала ему шанс…»

«Садись уже, в ногах правды нет» – теперь дракон явно обращался не ко мне. Я и так сидела под сенью его крыльев. Наверное, он говорил Рудэю.

И тут крылья распахнулись и я вышла как королева к подданным. Не съязвить я просто не могла.

Поэтому и выдала – про задницу.

Рудэй посмотрел на меня с прищуром, внимательно, придирчиво. Словно оценивал мое состояние как рентгеном.

Вдруг приблизился, взял за плечи и заглянул в глаза.

Тихо спросил:

– Ну как ты?

Выглядел он при этом довольно взволнованно. Губы чуть вздрагивают, взгляд впился в мое лицо, будто мог прочесть все в моей голове сквозь черепную коробку. Руки сжимали плечи сильно, но осторожно. Волосы недоимператора растрепались, но ему это даже шло. Эта легкая небрежность вкупе с двухдневной щетиной делали его еще более брутальным. При этом свободная светлая рубашка и темные брюки придавали Рудэю вид эдакого диковатого аристократа. Мне всегда нравилось такое сочетание небрежности и холености. Было в этом нечто такое… манкое, что ли. Пожалуй, притягательное.

Я прямо засмотрелась. Рудэй как-то странно сверкнул глазами, облизал губы, словно по ним текла капелька чего-то вязкого, но вкусного и сладкого. Такого, что он не хотел упустить ни грамма.

Я прямо загляделась.

– Ты как? – снова спросил Рудэй, поскольку я молчала и беззастенчиво на него пялилась. – Ты в норме?

И я уже собиралась ответить, когда спутник вдруг решил заняться самобичеванием.

А я-то думала только французские монархи обожали покаянные шествия и публичные признания грехов. Ан нет, у этих коронованных особ, видимо, подобное в крови. Или в каком-то другом месте, кто ж их разберет.

– Прости меня, Джас. Я должен был догадаться, что эти… эм…нехорошие женщины… решатся на подобное. Я пытался тебя защитить, но не вышло… Это я прокололся, моя ошибка…

Звучало искренне, где-то даже трогательно. Как будто он переживал, винился. Но теперь-то я понимала – из-за чего весь сыр-бор. Переживал он не за меня, которую в несознанке могли как угодно использовать. Даже в самых извращенных смыслах и позах. Он за свою задницу пекся. Боялся, что я вырублюсь и не видать этой его вполне себе крепкой части тела ни императорского трона, ни вообще чего-либо. Ну после казни сложно что-то увидеть.

Так что я даже не знала – разозлиться, из-за его скрытности или умилиться заботой. Это был тот самый редкий случай, когда хочется мужика и прибить и расцеловать. И какое желание пересилит, сложно сказать сразу.