От винта! : Не надо переворачивать лодку. День не задался. Товарищ Сухов

– И давно у вас, в оперативном отделе, заместители наркомов живут в общежитиях и не имеют связи? Почему мои люди у замнаркома Андреева оказались раньше ваших? Почему его квартира, если её так можно назвать, до сих пор не под охраной? – Короленко вытянулся и молчал. – Займитесь, пожалуйста, лично, товарищ Короленко! И товарищ Сталин распорядился выделить в распоряжение товарища Андреева транспорт и самолёт.

– Товарищ нарком! У нас лётчиков нет!

– Он сам лётчик!

– Есть! Разрешите идти!

– Идите!

Напротив меня сидел комиссар третьего ранга госбезопасности.

– Знакомься, Павел Анатольевич: Андреев Андрей Дмитриевич. Наша головная боль на ближайшие несколько месяцев! – Комиссар привстал и подал мне руку. Пожатие у него было очень крепким.

– Да, я уже читал Постановление! – неожиданно он по-английски спросил меня, бывал ли я в Нью-Йорке.

– No, comrade commissar! I never had been in the New York! And I never had been in other countries!

– Акцент! Типично русский! Только через торгпредство. Вариант № 1 отпадает!

– А что же ты хотел, Павел, чтобы всё и сразу, на блюдечке с голубой каёмочкой! – улыбнулся Берия.

– Подумать надо, Лаврентий Палыч! Найдём вариант! Надо аккуратно кое-что разузнать.

– В общем, Павел! Вручаю его тебе! И поручаю тебе провести, вместе с ним, эту операцию! А вам, Андрей Дмитриевич, сегодня же переодеться в гражданское, и, пожалуйста, держитесь подальше от военных. По крайней мере, в Москве. Заедете к Ворошилову только тогда, когда он вызовет.

– Но мне ещё в Ленинград надо! Там работает лучший специалист по радиолокаторам капитан первого ранга Берг.

– Насколько я в курсе, я видел эту фамилию среди арестованных Ежовым в Ленинграде! Когда поселитесь на квартире, сегодня, к вам зайдёт товарищ Филиппов, который вас сюда привозил. Он назначен начальником вашей охраны. Соответствующие указания он имеет. Помещение для вашей комиссии подберём, но не в НИИ ВВС, а здесь, в Москве. На этом пока всё, наверное. Остальное – в рабочем порядке, через Павла Анатольевича! До свидания, Андрей Дмитриевич!

Глава 6

Мы с Судоплатовым вышли из кабинета, и он жестом показал мне следовать за ним. Я с интересом наблюдал за его стремительной и лёгкой походкой, совершенно неожиданной для такого крупного человека. Вошли в его кабинет, следом за нами вошёл ещё один чекист. Судоплатов сел за стол, а мы остались стоять у дверей.

– Присаживайтесь! – не глядя на нас, сказал Судоплатов. Он перебирал какие-то бумаги на столе, сложенные в одну аккуратную папку.

– Вадим! Это всё?

– Да, Павел Анатольевич!

– Негусто! И нет ни одной зацепки?

– Ну почему, Павел Анатольевич! «Седой» имеет выход на их филиал в Мексике, неоднократно бывал в гостях у господина Никольса!

– Уже теплее! А выход на производственный или технический отдел есть?

– Не прорабатывали, но я дал указания «Седому» рассмотреть все возможности! Кроме того, нашей резидентуре в Вашингтоне переданы указания подключиться.

– Спасибо, Вадим! Вы свободны! – Судоплатов оторвался от бумаг, посмотрел на меня и неожиданно широко улыбнулся:

– Задали вы нам задачку, Андрей Дмитриевич!

– Что-то не так, товарищ комиссар третьего ранга?

– Павел Анатольевич или товарищ Павел! Так быстрее. (Где-то я это уже слышал и тоже от генерала…)

– Хорошо, товарищ Павел! Мы что, не будем обращаться напрямую в «Вестерн Электрик»?

– Будем, Андрей, будем! Но позже! Когда найдём стопроцентный вариант получить всю документацию нелегально! Сам посуди! Если мы обратимся сейчас и получим отказ, то американцы сразу внесут эту штуковину в Сикрет Лист, и никакими силами это будет не преодолеть, только «надавив» на президента. А этого мы не можем! Поэтому наша задача – найти сейчас вариант, при котором нам или какой-то фирме, связанной с нами, продали бы то, что нам нужно. То есть полностью подготовить сделку, не высвечивая конечного покупателя, то есть нас. Так что, Андрей, ты сейчас займёшься делами здесь в Москве и Ленинграде, а я буду искать варианты, как подойти к «Вестерн Электрик». Заодно, что такое пальчиковая лампа? Ты сам её видел?

– Нет, товарищ Павел!