От встречи к встрече

Когда-то Орадо и сам служил в одном из таких конфордумов в звании веналия. Но после того, как крепость разрушили объединившиеся северные племена, он оставил службу. Позже, благодаря обстоятельствам, которые можно считать случайными, бывший веналий стал полновластным хозяином богатого особняка, расположенного за городской чертой, обособленно от прочих имений, неподалеку от перепутья торговых дорог. Пределы его нынешних владений охватывали обширный участок земли, включавший небольшую рощу, озерцо и даже крестьянскую деревеньку, с населением в несколько сотен податных душ. По сравнению с другими вельможами, по праву рождения наследовавшими имущества, лишь немногим уступавшие состоянию самого короля, земельная собственность Орадо была очень малой, однако это не мешало ему входить в число наиболее влиятельных персон государства. Да и не могло быть иначе, поскольку сам венценосец отдал ему на хранение ключи от личной библиотеки - того источника мудрости древних, к обладанию которым стремились величайшие умы современности.

Отнюдь не пренебрегая щедростью его величества, Орадо Кастильский, проводил большую часть свободного времени в книжном святилище. В числе нескольких десятков лиц, которым король доверил на хранение свои книги, он изучал старинные рукописи, копировал со страниц древних фолиантов тексты, которые пока еще можно было прочесть и, по возможности, пытался сберечь то, над чем еще не успело основательно потрудиться безжалостное, обращающее все во тлен, время.

Откровенно говоря, такая жизнь - жизнь асоциального, молчаливого затворника, Орадо приходилась по нраву. Должно быть, что-то случилось с молодым человеком после тех ужасов, которые он пережил в затерянном среди сумрачных северных гор городе Камеспесе. Оборвались в его душе струны, так звонко звучавшие в прежние годы и ничего не оставалось в ней кроме дыры, оставленной страшными воспоминаниями. Именно эту прореху Орадо и стремился залатать нитками, сотканными из знаний, скрывавшимися от простых смертных, за пеленой обыкновенного невежества.

С чашкой остывающего чая в руках, бывший веналий долго стоял возле круглого стола, установленного в центре огромного зала - сердца хранилища многих сотен старинных фолиантов и глиняных табличек, испещренных полустертыми от времени письменами. Глядя на выцветшие изображения рассохшегося манускрипта, молодой человек пытался хотя бы отчасти сложить в своем воображении пазл, состоящий из разрозненных представлений ученых о береговой линии западного побережья. Чтобы создать четкую картинку, впрочем, потребуется время куда большее, чем один день. Это могут быть недели, месяцы и даже годы. Безмерное количество часов кропотливой работы. Да и реально ли это вообще? Ведь нет, к сожалению, такого капитана, который отважился бы провести исследовательское судно вдоль побережья, населенного кровожадными дикарями, по холодным, наполненным магией древних богов западным водам. И не приходится сомневаться том, что самый отважный из морских волков побоится сунуть нос в обиталище Кракена, нашедшего себе приют среди затонувших храмов Атлантиды. Потому лишь, что нет у человека страха более сильного, нежели страх неизвестности.

Погрузившись в такие размышления, Орадо вовсе позабыл о кружке с чаем, которую держал в руке. Услышав скрип тяжелой, приоткрывающейся двери, он обернулся и увидел немолодого, одетого в серую хламиду человека - одного из затворников, библиотекарей.

Недолго тот потоптался у порога, после чего произнес:

- У нас посетитель, мональе.

Прозвучавшие слова, разорвав на незримые осколки тишину, многократным эхом разнеслись по залу, отразились от стен, от витражных узеньких окон, от зеркального потолка и затерялись где-то среди книг. Что-то нелепое усматривалось в этих отзвуках. Казалось, что само хранилище искажало голос библиотекаря, насмехалось над наглецом, осмелившимся потревожить безмолвие, безраздельно царившее в этом месте до сей минуты.

- Посетитель? - Орадо поставил чашку на стол. - Кто такой?

- Не могу знать. Он представился государственным служащим, выполняющим особо важное поручение верховного инквизитора. Я не осмелился его не впустить.

"Легат? Здесь? В это время? Странный визитер".

- Что ему нужно?

- Хочет видеть вас, мональе. Прикажете провести сюда?

- Перед такими все двери раскрыты, - пробормотал Орадо. - Раз уж столь важный гусь залетел в хранилище, то делать нечего. Веди его.

- Как прикажете.

Поклонившись, слуга вышел из зала. Возвратился он спустя несколько минут, сопровождая невысокого, полного, добродушного с виду мужчину средних лет, одетого в ярко-красные одежды. Пожалуй, того можно было бы принять за одного из щеголей, которых Орадо видел вокруг себя с самого рождения, общество которых он презирал столь же сильно, сколь презирали они его самого. Однако, это первое впечатление, скорее всего, было бы неправильным. Потому, молодой человек не решился начинать разговор, а только отступил от стола и приветствовал гостя кивком головы.