От Земли к Андромеде (СИ)

   - Это не напрягает, это сказочно прекрасно, - ответил Собянин, - но, Николай Петрович, дорогой вы мой, так же не бывает. Вы предлагаете ядерный двигатель, работающий по замкнутому циклу на отходах топлива, которых в стране более, чем достаточно. Прелестно, ядерные отходы действительно уже закапывать и девать некуда, они в переизбытке. Может быть вас тоже ввели в заблуждение, вы посмотрите, - он ткнул пальцем на чертежи, - это же двигатель для мопеда, он даже для серьезного автомобиля не подойдет. Схематично все правильно, я абсолютно согласен с размерами, тягой, весом. Но это ядерный двигатель, если вы не забыли, - снова начал нервничать Собянин и повышать голос, - как я могу взять этот двигатель? Он же мгновенно погубит всех рабочих, пилот умрет от радиации, даже не успев взлететь. И потом... он элементарно взорвется... реактор с толщиной стенок в один миллиметр - такого даже двоечник в десятом классе не придумает. В Северске как раз есть специализированное КБ, оно уже разработало ядерный двигатель. Он весит восемь тонн и размерами с самолет, ненадежен, нет достаточной защиты от радиации и взрыва. А вы здесь сидите и неизвестно чем маетесь.

   Спор снова набирал яростные обороты, хотя Ковалев говорил спокойно, а кричал только Собянин. В приемную вошел Краснов, адъютант сразу посоветовал в кабинет не входить:

   - Там гость из Северска, заседают уже три часа, спорят до крика.

   - А наш что? - спросил Краснов.

   - Нашего не слышно, кричит все время этот... генеральный по самолетам.

   Внезапно дверь отворилась, вышел Ковалев, попросил адъютанта вызвать срочно врача с кардиографом - Собянину плохо. Доктор с медсестрой прибежали быстро, сделали ЭКГ.

   - Инфаркт, обширный инфаркт, - объявил врач, - необходима срочная госпитализация.

   - Некогда нам по больницам валяться, - Ковалев посмотрел на адъютанта, - срочно пригласи Веронику Андреевну и проводи докторов.

   Вероника ехала на комбинат, прекрасно зная, что муж может сам оказать помощь не хуже ее. Но, видимо, обстоятельства не позволяют ему, не хочет демонстрировать свои способности еще и в медицине. Она вошла в кабинет, присела на диван к больному. Собянин лежал с расстегнутой рубашкой, тяжело дышал и постоянно потирал рукой грудь.

   - Сдавило все и жжет сильно, - произнес он.

   - Обычные проявления инфаркта, но ничего, сейчас все поправим, - она застегнула ему пуговицы на рубашке, - вставайте.

   - А сердце? - Собянин удивленно глянул на нее, начиная понимать, что боль и жжение ушли.

   Он встал, походил по кабинету и даже присел несколько раз - сердце работало ровно и ничего не болело.

   - Благодарю вас, вы жена Николая Петровича? - спросил он.

   Ковалева утвердительно кивнула головой.

   - Вот если бы ваш муж также бы умел делать свое дело... еще раз спасибо.

   - Муж работает не хуже и полагаю, что скоро вы в этом убедитесь. Ладно, сами здесь разберетесь, мне пора.

   Ковалева подошла к Николаю, не стесняясь поцеловала его в щеку и вышла.

   - Алла, сделай нам чайку покрепче, - попросил он секретаршу, - продолжим разговор, господа.

   - Чаю я, естественно, выпью, но говори-не говори - останусь при своем мнении, - ответил Собянин. - Более того - я отказываюсь от вашего двигателя, найду другого производителя. Время потребуется, но ничего не поделать.

   - Это вряд ли, - усмехнулся Ковалев, - выпьем по чашечке чая и пойдем смотреть двигатель живьем.

   - Не собираюсь и не пойду, - заартачился Собянин, - еще чего - радиацию хватать...

   - Наш двигатель сейчас установлен на испытательном стенде, вы можете посмотреть его в рабочем состоянии, оценить габариты для мопеда, как вы выразились. Он создает необходимую тягу, а радиометрические приборы совершенно не фонят, радиоактивное излучение не проникает через миллиметровую оболочку, которая обладает десятикратным запасом прочности, чтобы выдержать ядерный взрыв, удержать его внутри.

   - Да, да - двигатель в форме ступы и метла сбоку... сказки я сам умею рассказывать, - ответил с усмешкой Собянин.

   - Вы все-таки обязаны моей семье, Яков Станиславович, приглашаю вас к стенду от имени моей супруги, - хмуро произнес Ковалев.

   - Бьете ниже пояса, Николай Петрович, вынужден пойти.

   На испытательном стенде он изумленно-шокирующе разглядывал работающий двигатель, лично проверял показания приборов, измеряющих тягу, замерял уровень радиации и ничего не понимал, повторяя: "Этого не может быть, этого не может быть". Он все ходил около ревущего двигателя, возвращался к приборам и вновь к двигателю.

   Только через час они вновь собрались в кабинете Ковалева.