От звонка до звонка

– Я же просила, не ври!… В тебя стреляли!

– Ерунда.

– Нет, не ерунда! Тебя хотели убить… Все, хватит!…

Как будто у нее подкосились ноги – она обессиленно опустилась на стул.

– Что хватит?

– Все хватит… Все надоело… Я не могу так больше, не могу…

– Тебе что-то не нравится?

– Все не нравится… Я постоянно жду, что вот-вот случится что-нибудь страшное. Я устала ждать. Я устала так жить…

Я люблю тебя… Я тебя люблю. Но страх за тебя, за себя отравляет мою любовь…

– Я все понял, – с мрачным спокойствием изрек он.

– Что ты понял?

– Ты слабая женщина.

– Женщина имеет право быть слабой…

– Может быть… Но при всем при этом ты не любишь меня. И никогда не любила. Ты просто привыкла ко мне. И эту привычку ты считаешь вредной. Только не говори, что ты не хочешь от нее избавиться. И от меня тоже… Ты не думай, я тебя не осуждаю. Я осуждаю самого себя. Мы не должны были быть вместе. Я знал, что не должны… Просто я надеялся на чудо. Но, увы, чудес не бывает…

– Но я люблю тебя.

– Ты можешь обмануть меня. Но себя не обманешь… Если ты хочешь от меня уйти, удерживать тебя я не стану…

Каждое слово давалось ему с огромным трудом. Горчичный ком пережал горло, жег душу.

– Я не хочу от тебя уходить…

Лада тоже страдала. По ее щекам текли слезы. Хотелось обнять ее, прижать к себе. Но Родион справился с порывом нежности. Он и Лада – разного поля ягоды. Он ей нужен, она привязана к нему. Но это не любовь. С ним она чувствует себя как птица в золотой клетке. Душа ее рвется на волю. Коли так – он не будет ее держать. Пусть себе летит… Так будет лучше. И для нее. И, наверное, для него.

– Хочешь, – покачал он головой. – Ты хочешь от меня уйти… Можешь уходить… Развод оформлять не обязательно. Ты и без того ни в чем не будешь нуждаться…

Родион распоряжался огромными суммами – на сотни миллионов долларов. Это общинные деньги. Но были у него и чисто спои. Ровно двадцать миллионов долларов на заграничных счетах. Половина принадлежала ему, половина – Ладе. Он сам так решил. Лично он мог подступиться только к своей половине, жена – только к своей. Номер своего счета Лада знала назубок. И только она одна могла снять с него деньги. Так что она может уходить от него прямо сейчас…

Хотя нет. Уйдет он сам…

– Мне ничего не нужно, – сказала она.

– Может быть, – не стал спорить Родион.

Но менять он ничего не будет. В плане денег. К личной жизни это не имеет никакого отношения. Здесь не просто все меняется, здесь все рушится, как в Помпее в последний ее день…

– Извини. За все извини, – тяжко вздохнул он.

И повернулся к Ладе спиной… Может, зря он так. Да, наверное, зря. Зря! Еще не поздно было вернуться. Ведь он еще даже не уходил… Но решение уже принято. Мосты за спиной уже горят – как будто черти их жгут. Уходя, уходи…

Родион чувствовал в себе силы пережить эту катастрофу.

Эту силу питала злость. Нет, не на Ладу. На отморозков, которые убили Кирьяна и Пашу.

Эти ублюдки где-то прячутся. Но недолго им злорадствовать. Ярость и злость пробудили в нем животную силу. Он снова тот самый Родион Космач, каким был когда-то. Он больше не бизнесмен. Он снова крутой криминальный авторитет во всех проявлениях этого понятия. Он с головой уходит в «заросли» жестоких «каменных джунглей», обеими ногами становится на тропу войны. Он сам лично будет рыть носом землю, но найдет беспредельщиков. И сам лично обратит их в прах… Дикая, первобытная сила овладела им целиком. И заглушила тоску от разрыва с женой. Он не думал о Ладе, они жил планами мести…

– Куда едем? – спросил Леньчик.

– В офис, – недолго думал Родион.

Он сейчас же начнет собирать братву, сам лично будет давать пацанам отмашки на «сталинградцов». Он уже знает, как взять верный след. Звериное чутье подсказывает…

Родион подъехал к офису, в окружении свиты телохранителей направился к зданию. И вдруг грянул взрыв…

Это была не бомба с дистанционным управлением, не пулеметная очередь полоснула, не снайперский выстрел. Это были менты.

Их было много. Все в камуфляже, в «брониках», с автоматами. Лица под масками. Действовали они нагло, нахраписто. Слишком уверены были в своей безнаказанности. Охрана просто не в силах была противостоять их стремительному натиску. Только один Родион не сломался под мощью этой махины.

Один из спецназовцев схватил его за хибот, как какого-то напроказившего щенка. Родион взорвался. Вырвался из железных тисков мента, перехватил руки и мощной подсечкой сбил его с ног. Кто-то навалился на него сзади. Родион снова извернулся. Сбросил с себя спецназовца, свалил его на землю, погреб его под тяжестью своего тела. И тут на шею со всей силы опустился приклад автомата… Вспышка боли, стремительно нарастающее головокружение. Свет перед глазами померк…

Очнулся Родион в машине. Он лежал на полу громыхающего на ухабах «рафика». В проходе между сиденьями, на которых громоздились спецназовцы. Лежал на животе. Руки сцеплены за спиной наручниками. И ноги стягивают стальные браслеты. Голова разламывается от боли.

– Очнулся, удод? – зло спросил кто-то.