Отавало идет по экватору

Последующие события разворачивались стремительно. ЭГНК продала экспроприированную нефть американской компании "Атлантик ричфилд". Тогда "Галф" возбудила в Лос-Анджелесе против "Атлантик ричфилд" судебное дело, предъявив ей иск на 5 миллионов долларов и обвинив ее в том, что она якобы "при помощи силы и подкупа" заполучила нефть, принадлежавшую "Галф"; одновременно "Галф" продолжала саботировать экспорт нефти. На переговорах с правительством Эквадора "Галф", задолжавшая эквадорской казне 82 миллиона долларов, пыталась использовать это обстоятельство в качестве орудия нажима. Но шантаж провалился. Военный "триумвират" потребовал от "старших партнеров" ЭГНК строгого соблюдения договорных обязательств и принял решение прервать всякий диалог с "Галф", если та не прекратит судебного дела против "Атлантик ричфилд".

Положение осложнялось тем, что судебно-финансовый шантаж "Галф" сопровождался вылазками местной реакции, требовавшей "возвращения к конституционному режиму" и не скрывавшей намерения обратить вспять те позитивные перемены, которые произошли в стране за время пребывания у власти вооруженных сил. Газета "Меркурио", выходящая в городе Куэнке, имела все основания писать в те дни: "Только немедленная национализация нефти даст эквадорскому правительству народную опору, чтобы противостоять наступлению реакции, откровенному бойкоту со стороны "Тексако-Галф" и предательским попыткам дискредитировать Эквадорскую государственную нефтяную корпорацию".

Здесь начинается город Куэнка

В конце концов в мае 1977 года эквадорское государство установило контроль над активами "Галф". В результате ЭГНК и "Тексако" поменялись ролями: первая, располагая теперь 62,5% акций консорциума, превратилась в "старшего партнера", а второй пришлось довольствоваться положением "партнера младшего".

Итак, "Галф" "ушли", а "Тексако" осталась. Но не случайно говорится, что хрен редьки не слаще. Вскоре выяснилось, что "Тексако" - хищник помасштабнее, чем "Галф": только за неполный 1977 год она умудрилась вывезти незаконным путем из Эквадора 4,5 миллиона баррелей нефти. Пришлось властям приструнивать и "Тексако".

Вспоминается одна из встреч в Эквадорской государственной нефтяной корпорации. Моим собеседником был заведующий отделом общественных связей Энрике Проаньо.

- Корпорация, - рассказывал он, - стала своего рода символом эквадорского национализма, выразителем суверенитета эквадорского народа. Благодаря ее деятельности удалось заложить основы для развития подлинно национальной нефтяной промышленности и освобождения от технологической зависимости от "транснационалов".

- Синие буквы "ЭГНК" на желтом фоне в красном овале - символ корпорации - встречаются на каждом шагу и убедительно говорят о произошедших в Эквадоре переменах, - сказал я. - Но почему кое-где попадаются вывески "Англо"?

- Она еще "присутствует" в сфере сбыта нефтепродуктов. На одном из своих предприятий она перерабатывает около 40 тысяч баррелей нефти, - ответил Проаньо. - Но это уже не играет большой роли. И не только потому, что скоро вся переработка нефти будет в руках эквадорцев. Главное в том, что раньше "Англо" вместе с "Галф" и "Тексако" господствовали на нашем внутреннем рынке, теперь же их монополия сломана и рынок полностью контролируется Эквадорской государственной нефтяной корпорацией.

- Эквадорская печать много писала о маневрах "транснационалов", противоречивших национальным интересам страны. Какие из них, по вашему мнению, были наиболее опасными? - спросил я.

Проаньо ненадолго задумался.

- Я бы выделил две их "хитрости", - сказал он. - Одна заключалась в том, чтобы внушить правящим кругам мысль: зачем, дескать, "бедному" Эквадору тратиться на нефтеразведку, если это могут делать "богатые" иностранные компании? Уловка не удалась. И тогда наши противники изменили тактику: развернули кампанию по дискредитации ЭГНК, начали манипулировать с добычей и сбытом нефти, создавать финансовые трудности. Вершиной эскалации их давления была попытка, к счастью безрезультатная, государственного переворота, предпринятая крайне правыми кругами 1 сентября 1976 года.

- Другая "хитрость" была более коварной, - продолжал Проаньо после небольшой паузы. - "Транснационалы" принялись делать правительству заманчивые предложения: спрашивали, хорошо ли страна обеспечена горючим, не нужны ли новые шоссе, школы, больницы и т. д. На первый взгляд это выглядело стремлением "помочь", но мы сразу поняли, что за этим крылась попытка навязать ЭГНК крупные расходы и тем самым ослабить, ее в финансовом отношении. Позже стало ясно: выгодными кредитами под будущую нефть страну заманивали в долгосрочную финансовую ловушку.