Отавало идет по экватору

Семь картин, четырнадцать полотен... Мало кто знает, какой титанический труд кроется за простыми словами художника. Семь лет разъезжал он по белу свету, сделав за это время около 8 тысяч рисунков, эскизов, набросков. А возвратившись в родной Кито, уединился и целиком отдался работе. Серия разрасталась: появлялись Картины о событиях в Гватемале, Чили, Аргентине, Ливане, Никарагуа, Сальвадоре.

Гуаясамин боялся одного: успеть бы, хватило бы сил...

- Приход к власти в Чили фашизма и зверские расправы над демократами побудили меня обратиться к чилийской теме, - продолжал Освальдо. - Думаю, что эта серия будет состоять тоже из семи картин. Одновременно работаю над серией "Матери с Майской площади" - эти полотна посвящены матерям, чьи дети пали жертвами реакции и военщины в Аргентине.

Свое творчество Гуаясамин делит на два своеобразных периода. Первый - он называет его "Я и индейцы" - был сплавом личного и национального. Написанный в 1945-1946 годах первый крупный цикл состоит из 103 картин и повествует о жизни и проблемах народов Латинской Америки. Художник назвал его "Гуаканьян", что на кечуа означает "Дорога плача". Красной нитью весь цикл пронизывает идея борьбы индейцев и метисов против угнетения, за свои права, за свободу. После вернисажа в Кито в 1951 году "Дорога плача" объехала полсвета, а в 1956 году в Испании была удостоена премии.

На втором, более позднем этапе - Освальдо условно назвал его "Я и мир" - его взгляд на общественно-политические проблемы современности становится углубленнее и шире. Гуаясамин нашел свой собственный пластический язык живописца. И сразу же интерес общественности разных стран к творчеству Белой Птицы Эквадора резко возрос. Выставку его работ, устроенную в 1973 году в парижском Музее современного искусства, посетило полтора миллиона человек. Десятью годами позже около 500 его работ экспонировались в ленинградском Эрмитаже, с частью этой экспозиции познакомились и москвичи.

Путь к мастерству был для Освальдо Гуаясамина непрост и нелегок. Вначале он находился под сильным влиянием Греко, позднее - Гойи, подражал Ороско. "В творчестве Гойи, - говорил Освальдо, - меня особенно интересовали его гравюры и его "черный период". Разумеется, исключительно с точки зрения содержания его работ". Не обошлось и без влияния импрессионизма и кубизма (они были для него, как он выразился, "необходимым опытом"), а также архитектуры, которую он серьезно изучал в течение нескольких лет. Он постоянно работал и постоянно учился.

- Ты знаешь, - сказал он мне во время нашей беседы, - недавно я подсчитал, что создал в общей сложности свыше шести тысяч картин и рисунков и более двухсот скульптур из бронзы, дерева, камня. Свой творческий почерк, свое "лицо" я искал в разных стилях. Лет двадцать назад мое искусство пластически было связано с искусством других, но вот уже два десятка лет как я говорю на собственном языке. И всегда неизменной была главная тема - мой народ, его жизнь, его страдания и мечты.

- Я читал, Освальдо, что твое творчество так повлияло на современную живопись, что возникло даже особое течение, своего рода "школа Гуаясамина", - сказал я. - Что ты сам скажешь по этому поводу?

- Да, я знаю, что лет двадцать назад у меня появились последователи во Франции и Испании, а из латиноамериканских стран - в Аргентине, Венесуэле, Колумбии и Перу, возникло даже течение "копировальщиков", - ответил он. - Но я отношусь к этому скептически: ведь истинное произведение искусства нельзя повторить.

- А ты не думаешь сам создать "школу Гуаясамина", иметь своих учеников?

- У меня не хватило бы на них ни времени, ни терпения, - отшутился Освальдо.

Гуаясамин оказался гостеприимным и радушным хозяином. Он долго водил меня по своему дому-музею, знакомил с собранными им богатейшими коллекциями, подробно рассказывал о картинах колониальной эпохи, принадлежащих кисти художников "школы Кито", о скульптурах из дерева, об археологических находках, в частности о керамических изделиях древних гончаров. Всего в его археологической коллекции, считающейся едва ли не крупнейшей в Эквадоре, около 15 тысяч предметов.

В 1978 году Гуаясамин передал эквадорскому государству в дар около 500 картин и скульптур колониального периода и ценную коллекцию предметов, относящихся к доколумбовой эпохе, а также произведения классиков мировой живописи, в том числе работы Гойн и Пикассо. Стоимость их превышала 20 миллионов долларов.

- Почему я так поступил? - Освальдо слегка пожал плечами. - Мои картины есть почти во всех музеях мира, а здесь, у меня на родине, их не более пятидесяти. Я почувствовал себя морально обязанным отдать моему народу все лучшее. Коллекция, включающая около трехсот моих полотен, пока не экспонируется, она будет храниться в домашнем музее в ожидании, когда будет построено специальное здание для будущего музея. Территория для него рядом с моим домом уже подготовлена. Землю купил я, а над проектом здания работает известный кубинский архитектор Антонио Кинтана. Эту помощь мне предложило правительство Кубы...