Отблески Света. Православное богословие красоты

Мы присутствуем одновременно при открытии восточных религий и при подъеме архаического священного, причем и то и другое приспособлено к вкусам нынешнего дня. Редукционизм современного Запада обрушивается, прелести психического и духовного мира выставляются напоказ, буддизм завоевывает старые христианские земли, порождая столпотворения паломников в тибетских монастырях. Астрология достигает невероятной популярности, ежедневно газеты публикуют астрологические прогнозы для разных категорий людей, компании используют астральное соответствие для выбора кандидатов на должность. Деловые люди «заряжаются» энергией и «выходят в другое измерение» на семинарах по боевым искусствам или по дзену, на сеансах вуду и шаманизма и даже используют исихазм, тогда как монахи на христианском Востоке посвящали этому целую жизнь, никогда не отделяя аскетических упражнений от жизни Церкви, участии в таинствах и исполнения заповедей Христа.

Теперь принято говорить не о «религии», но о «духовности», не о молитве, которая является отношениями с кем–то, но о медитации, представляющей собой отношения с самим собой, и, в результате, не о вере как о вверении себя в личное присутствие–отсутствие, которое всегда содержит долю риска, но о «научно» гарантированном опыте. На смену апокалиптическим тревогам 2000 года приходит оптимистическое и экзальтированное возвещение Нового века (New Age), астрологически обеспеченном переходом от «эры Рыб» к «эре Водолея». Этот переход обеспечивает смену парадигм, определяющих коллективную чувствительность эпохи. Механическую, материалистическую, техническую эпохи должна заменить эпоха света и любви, планетарное сознание, гармонизирующее все планы существования и объединяющее человека с человеком и человечество с вселенной. Эта новая парадигма исключит как науку, так и христианство. Реальность более не будет сводиться к ее измеримому и цифровому «вне», грядет избавление также от понятия о личностном Боге, представляемом в виде одного, двух или трех «индивидуумов» в небе и характеризуемом как шпион, тиран и ответственный за все зло мира. Будут разоблачены не имеющая более чувства священного религия, морализаторствующая и кастовая церковь, устранен «христианский невроз» перед женщиной и сексуальностью. Иисус, в индуистском смысле, воспринимается отныне не более чем аватара, то есть одно из многочисленных проявлений одновременно космического и внутреннего Христа, в котором каждый непосредственно участвует, ибо каждый, в конечном счете, является богом, согласно знаменитым индуистским уравнениям: «Ты — Это», то есть ты — и Атман, и Брахман, ты — есть божественное. Некоторые христианские богословы, например Дрюерманн, уже подхватили прозрение Юнга, по которому Иисус предстает как символ себя, и особенно усматривают в Писании символику внутренней жизни, из чего они заключают (как, впрочем, и некоторые недавние «жизнеописания Иисуса»), что в Нем нет никакой исторической правды: что символ как история, а не история как символ!

Архаическое священное, оттесненное великим библейским или кораническим монотеизмом, сегодня возвращается вновь с еще большей силой. Тем более что оно не переставало выражать себя в буддизме Большой Колесницы (Махаяны), переработавшей классический буддизм Малой Колесницы (Хинаяны), или в даосизме, соблазненном магическими культами. Индия переживает сегодня мощный подъем тантризма, для которого мир, если он — иллюзия, является, прежде всего, божественной фантастической игрой, к чему нужно присоединиться со всей интенсивностью жизни. Также возвращается присущая синтоизму шаманская стихия: шаман, как известно, «путешествует» на сокрытые уровни универсального бытия, что позволяет ему, помимо прочего, общаться и с мертвыми. Словом, повсюду человека призывают «космизироваться», расшириться до космических масштабов, чтобы в конце концов растаять в безличной божественности.

Этот тип религиозности, все более и более распространяемый и идеализируемый на Западе, пробуждает разнообразный эзотеризм, то обладающий неким духовным достоинством, как алхимия, некоторые формы астрологии или таро, то очень низкого уровня, как спиритизм, теософия, белая или черная магия. Между этими двумя уровнями можно расположить антропософию, чье влияние было и остается значительным в Центральной Европе, в том числе и в России; достижения этого духовного течения даже невозможно отрицать, положительные результаты в педагогике или предохранении почв от эрозии общеизвестны.

Сегодня это оживление архаического священного или оккультного претендует на тесную связь с самыми современными научными исследованиями, особенно в области физики и психологии (и парапсихологии). Уже Оппенгеймер, изобретая водородную бомбу, ссылался на Бхагават–Гиту. Позднее Пригожин писал: «Открытия науки в области элементарных частиц и космологии были таковы, что мы испытываем чувство удивления. Это чувство может принять форму дзен буддизма или принадлежности к религии, какой бы она ни была».