Отблески Тьмы

Долго он стоял на краю Кривого болота, всматриваясь и даже принюхиваясь к вечно клубящемуся над этим местом туману. Топь как топь, чего тут кривого? Однако, опасались сюда ходить даже самые забубённые головушки из числа местных - в самом сердце бездонной трясины жили волколаки. Если, конечно, это гнусное подобие можно назвать жизнью… Но и месяца не проходило, чтобы эти оборотни не утащили кого.

- Подождите здесь, - распорядился рыцарь знахарке и коновалу.

А сам легонько подтолкнул вперёд смущённо переминающуюся с ноги на ногу эльфку.

- Иди, Хэлль - только ты можешь найти здесь путь. А я за тобой, - но он двинулся вперёд не ранее, чем та обратилась в неясную, едва заметную тень впереди.

Сначала по сторонам замелькали зеленовато-жёлтые огоньки. Казалось бы, на любом болоте таких хоть отбавляй. Однако эти отчего-то сновали парами, а по коже так и скользило морозное ощущение нехотя соскальзывающих взглядов. И только в сердце трясины, над бездной которой лёгкая поступь эльфки создавала вполне приличную тропинку (ну не могло даже это дрянное болото повредить перворождённой), только здесь из клубов то ли тумана, то ли первозданного мрака соткались оскаленные морды.

Странно оказывалось видеть этих людей или волков, то ли теперь и вовсе не пойми какую дрянь с клочьями свалявшейся шерсти. Но вожак с чавканьем прыгнул наперерез Хэлль, и в его хриплом завывании едва удавалось вычленить звуки и слова Общего Языка.

- Зачем ты здесь, порождение презренного Света? - он всё ещё сдерживался, звериным чутьём ощущая, что не просто так свершилось неслыханное. Ну не могла безоружная самка эльфов прийти себе на погибель - что-то тут крылось ещё.

Сзади путь обратно ей отрезали ещё двое крепких самцов рангом пониже, и от ненависти с их клыков капал в болото светящийся зеленовато-гнилушечным мерцанием яд. Поскольку прижавшая в отчаянии руки к груди Хэлль молчала, вожак осмелел. Хрипло и коротко он взвыл, и из тумана выступили десятки ощетинившихся загривков - а под ними жёлтым звериным светом мерцали давящие, выпивающие сознание глаза…

- Так, это кто тут осмелился обидеть мою женщину? Нехорошо, отвечать придётся, - ближние к рыцарю волколаки от неожиданности подпрыгнули. И разбрасывая с чавканьем болотную жижу, нырнули от греха подальше в туман.

- Ах вот оно что… - вожак резво осадил назад. Хвост его заметно поджался, а уже выпирающие из-под губ клыки старательно спрятались.

И только самка вожака с воем прыгнула сюда, в диковинным образом создавшийся в тумане пузырь чистого воздуха. Она ткнулась мордой эльфке меж ног, шумно принюхалась и в её хриплом взлаивании неожиданно обнаружился смех.

- Она не твоя женщина, homo, - да уж, эту матёрую сучку так просто не перехитришь.

Вожак качнулся на подрагивающих лапах, и осторожно, издали повел в сыром воздухе чёрным блестящим носом.

- В самом деле… Отдай её нам - и мы будем служить тебе верно и преданно, как собственная рука.

Судя по боязливо пробежавшему по спине эльфки подрагиванию, таки наверняка мелькнула у неё мыслишка, что молодой рыцарь только для того и привёл её на болото, чтобы заручиться поддержкой этих грозных и почти неуязвимых четвероногих бойцов.

- Покажи им свою силу, ma'daeni, - тихо и чуть печально подсказал парень - и голова ухватившейся за неё эльфки словно взорвалась от боли. Потоком хлынули в неё воспоминания, пробудив к памяти кусочек прошлого.

И когда брызнувшие из зелёных глаз слёзы престали застить взор, Хэлль неожиданно для себя ловко кувыркнулась на месте. Миг - и из мельтешения выступила оскалившаяся хищно морда, а за нею обнаружилась и облитая лунным светом белоснежная пантера.

Даже если б эта кошка и не оказалась отчего-то раза в полтора больше обычного волка и даже оборотня, то всё равно исконная ненависть кошачьего рода к роду собачьему мгновенно взяла своё. Словно напрочь лишённая костей, пантера ловко перетекла вперёд и заскользила меж попятившихся оборотней, как течёт вода меж пальцев. Между прочим, эта милая с виду зверушка ударом лапы ломает хребет быку. И сир рыцарь поймал себя на мысли, что не хотел бы отведать вот таких вот тумаков и пощёчин, коими Хэлль воспитывала в волколаках должный к себе пиетит…

- Достаточно, милая, - прошептал он, и последнее слово разом отрезвило уже разошедшуюся совсем перворождённую.

Вновь кувыркнулась она через себя, словно разыгравшийся резвый котёнок, лишь мелькнул напоследок белый хвост. Миг - и разгорячённая эльфка уже заключила рыцаря в нежные объятия.

- Как ты меня назвал? А можно ещё раз? - зелёные и смеющиеся глаза её светились мягким колдовским светом.

И вовсе не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться - сомнения и подозрения оборотней насчёт того, кто тут чья женщина, коварная обольстительница намерена ликвидировать в ближайшее же время.