Отбор

— Нет, я сама серьёзность, — ответила, стараясь сдержать порыв сбежать отсюда, пока не поздно. Так, а зачем собственно сбегать-то, озадачилась я, ибо слова и мысли как-то разнятся. Да и вообще-то я на интим настроилась, правда, вечером, но, как говорят товарищи уголовники: «Раньше сядешь, раньше выйдешь».

— С чего такая щедрость? Если из-за прочтения книги, то мне жертвы не нужны. Я же сказал, что готов потерпеть, — начал он увиливать. Это что ещё за попытка к бегству с архи-ответственного мероприятия? Я что, сама себя должна девственности лишать, чтобы он меня не угробил?! Ну уж нет, просил отдаться, бери и не выёживайся! Блин, придётся на владыку надавить, жить-то хочется, молода я ещё.

— Так, что-то я не поняла? — придерживая лиф платья на груди, резко повернулась к нему лицом и стала надвигаться на владыку, — Вы говорили, что если я приду в Ваши апартаменты, то заставите меня петь? — с прищуром посмотрела на Азерота, — я спрашиваю, говорили? — не сдержалась, и рявкнула на него.

— Не отрицаю, говорил, — ошарашенно смотрит он на меня.

— Так давайте, делайте, что обещали, и быстро, — освободила одну руку, и ткнула пальцем ему в грудь, — разогрев уже провели, пора перейти и к пению. Или Вы отказываетесь от своих слов? — уже злясь на него, что когда нужен его напор, он, твою ж мать, благородным вдруг решил стать!

— Руслана, да кто ж против? Но… — вновь начал он искать способ, чтобы увильнуть от обязанности соблазнителя. Бесит!

— В общем так, или сейчас, — начала я воинственно, — или я опять струшу, — чуть слышно пропищала я.

Тишина, слышу только его прерывистое дыхание. Мне вообще стало дурно от того, что я мужика уговариваю на интим. Дожилась!

— Руслана, — со стоном произнёс он моё имя.

— Ладно, забыли, я Вам ничего не говорила, вы ничего не слышали. — развернулась, чтобы уйти, и добавила, — через пять дней даже не подходите, пусть Вас хоть разорвёт от магии! Я Вам дала шанс, а Вы от него отказались! — было так обидно и стыдно, хоть плачь, чтоб я ещё раз, да так, никогда! Допустила глупейшую мысль, что плевать на фатальный исход, тут честь пострадала!

— Отказался? Ну уж нет! — нагнав, он подхватил меня на руки, — это я давал тебе шанс, и ты его упустила, так что, птичка моя, тебе всё-таки придётся для меня спеть.

Я только хотела сказать: «всегда готова», как он меня прервал своим коронным: «Не обсуждается!»

— Не бойся, я буду нежен, — опуская меня на кровать, пообещал пощады. — Но только сегодня, — тут же поправился он, поедая моё тело горящим от страсти взглядом.

— Окно закрой! — вспомнила о вездесущей Ралл.

— Ралла? — усмехнулся он, — сейчас, — он вновь делает пасс рукой, и комната погружается в полумрак. В нём виден лишь силуэт Азерота и горящие, в прямом смысле, глаза!

— У Вас глаза горят, — не удержалась я от комментария, а он же, не отрывая от меня полыхающего взгляда, стал снимать с себя брюки. Я, разумеется, как порядочная девушка, закрыла глаза, но уточнила, — зелёным цветом.

Послышался шорох падающий одежды, а затем кровать прогнулась под тяжестью его тела. Застыла, жду, что будет дальше. Я бы не сказала, что совсем страшно, но как-то волнительно, что ли.

— У меня не только глаза горят, я сам горю, — услышала его голос над собой, — глазки открой, птичка.

— Может, перейдём к делу? — приоткрыла я один глаз, — а то пока мы разговоры ведём, у меня лимит смелость подходит к концу.

— О как? — усмехнулся он, — тогда ты права, пора переходить к делу, стеснительная моя. Когда я закончу, ты забудешь, что это за чувство, рядом со мной.

— Если Вы завершили свою рекламную кампанию, приступайте уж к делу, не томите! А то я сама возьму всё в свои руки, ей-богу!

***

Азерот

Когда она мне сказала, что не против стать моей, я не мог поверить в услышанное.

Она согласна? С чего вдруг? А потом вспомнил про книгу, что я дал ей накануне. И от того, что она делает это из-за жалости, стало неприятно. Даже больше: её жалось оскорбляет дракона, не говоря уж о правителе. Дал ей понять, что не нуждаюсь в подачках с её стороны, а она…

Обиделась? Думает, что я её не хочу? Глупая, я не просто хочу, я одержим ею! К чёрту все благородные порывы! Тем более, когда мне так соблазнительно угрожали.

Догоняю, хватаю на руки, укладываю на ложе и начинаю медленно раздеваться, думаю, пусть привыкает. Ага, привыкла, глаза закрыла, испуганным голоском говорит о том, что я и так знаю.

Магия во мне взбунтовалась, ища брешь в моём самоконтроле, понадобилось некоторое время, чтобы обуздать её. Вливать в свою пару её нужно медленно, чтобы не было фатального исхода.

А она? Меня упрекнула, что я занимаюсь саморекламой! А ведь я сказал правду! Горящие глаза говорят о том, что я горю изнутри, магия, словно лава, бурлит в моих венах. А дальше было вообще оскорбление! Обвинила меня в нерешительности! Заявила, что я тяну время!