Отбор

— Не «не считает», а не считала, — поправила она меня, — её Семуэль убил, когда нашёл, — ну хоть одно выяснили, Селеста мертва. Жалко ли мне свою мать? Как жертву этого сумасшедшего, наверное, да. Интересно, почему она прятала меня от своего сообщника? Или всё-таки Азерот ошибался?

— А почему Вы дочь сестры не забрали к себе? — поинтересовалась я, ибо пазл пока не складывался.

— А она и от меня скрыла, куда собралась сбежать с дочерью после инсценировки своей смерти. — начала она, а затем посмотрела на меня, вздохнула устало, — знаешь, это долгая история, давай сядем, я тебе расскажу. Ведь чувствую, ты не будешь помогать, не зная всей правды.

Мы сели на траву, и она начала рассказ, устремив печальный взгляд вдаль.

— Тебе, наверное, говорили, что Селеста — злая, расчётливая преступница, не верь, это не так. А, точнее, не всё правда. Она мне сестра по матери, отцы у нас разные, после гибели моего отца мама встретила дракона, недолго длился их роман, он бросил маму сразу после рождения сестры. Представляешь, взял и исчез без объяснений! Теперь-то, конечно, понятно, почему это произошло, ибо отец Селесты был из другого мира. Он специально сюда прибыл, чтобы маму оплодотворить, а когда убедился, что родилась дочь, взял и исчез. Мать после такого предательства возненавидела сестру, будто ребёнок виноват, что отец сволочью оказался. Не стала её кормить, словно не дитя она её вовсе. Я, как могла, пыталась спасти сестрёнку, поила её молоком единорога, мне помогала в этом Верла — владычица зачарованного леса. С ней ты, кстати, знакома. Так вот, забрала она к себе Селесту, та и жила у неё, не тужила, доброй девушкой росла, всё живое любила, а красавица какая была… Правда, красоту её никто не видел, мы же сестру скрывали ото всех, ибо было подозрение, что с её рождением что-то нечисто. Да и она сторонилась посторонних, всё в чаще пропадала, да лесной народ спасала. И вот однажды пропала на два месяца, мы уже не знали, что и ждать, все глаза выплакали, и тут она возвращается. С виду она, а поведение кардинально изменилось, надменная стала, во дворец отправилась, да и связалась там, на беду, с Семуэлем. Потом ты, наверное, уже знаешь, что произошло, их обвинили в убийстве владыки, отца Азерота, её и якобы напарника посадили навечно в тюрьму. Но в действительности всё было совсем не так. Как выяснилось, Селесту выкрал владыка враждебного нам мира, воспользовавшись силой дракона, он сумел зачать тебя.

Мало того, он ей и сознание решил подкорректировать, чтобы она была послушной пешкой в его игре. Представляешь, его не смутил тот факт, что она его пара, это вообще не поддаётся объяснению! Как можно рисковать парой! Хотя, если взять в расчёт, что они там все словно бездушные, то, возможно, и нет у них там такой тяги. А возможно, Селеста что-то сделала сама, чтобы он не ощутил привязанность, она хоть и тихая, и добрая была, но ума и находчивости ей было не занимать. Пока другие девушки хвостом крутили перед мужчинами, она постоянно училась, так что умна была не по годам, и обряд проводила, чтобы получить больше знаний. Как чувствовала, а, впрочем, почему «как», всё она знала заранее, но решила испить горькую чашу до дна.

Так вот, вернувшись в этот мир, сестра уже знала, что беременна, и что и она, и ребёнок заражены. Чтобы не лишиться разума и спасти ребёнка, ей нужно было спровоцировать Азерота на применение к ней магии, пока дочь ещё в утробе. Только по этой причине она не стала опровергать свою причастность к убийству, зная заранее, что Азерот применит свою магию при наказании.

— Так она причастна к убийству отца Азерота?

— Косвенно — да. Она знала, что это должно произойти, пыталась предотвратить убийство, но не успела. После того, как мы помогли ей сбежать, на мой вопрос: «не проще бы было Азерота предупредить о готовящемся покушении», она ответила: «иногда судьбу не изменить, свою ещё можно, но не чужую. Но лучше не пытаться это делать, тем более когда от этого зависит жизнь многих». Ещё она часто любила повторять: «лучше выпить чашу горькую до дна, чем всю жизнь жить с горчинкой, а жертву, нужно воспринимать за благо». Говорила: «когда знаешь, во имя чего страдаешь, это уже не жертва, а радость». Странная она всё-таки у меня была.

— Возможно, она знала больше, чем говорила Вам? — сделала я выводы из рассказа Далии.

— Разумеется, она ещё тот сундучок с секретами, — рассмеялась она, а затем с грустью добавила, — была. — и замолчала ненадолго, а затем словно очнулась. — Что-то я отвлеклась, так вот, её любовь к своей дочке была безгранична, и это помогло спасти кроху и саму Селесту от безумия того мира. Она часто повторяла: «перед силой любви любая магия бессильна».

— Хотите сказать, что Азерот своей магией излечил обеих? — задала вопрос, на который знала ответ. Нет.

— Ты что? Нет, конечно, он только изменил свойство магии.

— А, может, стоило к нему обратиться за помощью? Возможно, и убегать из этого мира не пришлось бы? — не согласилась я с её мнением.