Отбор для ректора академии

— Эльза, давай я тебе помогу. — Зак крадучись подошел ко мне.

Я с немым недоумением уставилась на его протянутые ладони.

— Помочь в чем?! Разобрать этот беспорядок? — Когда я посмотрела на стол, там царил еще больший разгром, чем вначале. Момент, когда я сотворила его, стерся из памяти.

Голова трещала. В какой-то момент я остановилась, пошатываясь и пытаясь сохранить хоть остатки разума. Ладони тряслись, как у заядлой пьяницы.

— Почему вы смеетесь? — едва слышно прошептала я, покачав головой и устремив взор на ту часть однокурсников, что так веселило абсурдное представление имени меня. — На моем месте может оказаться каждый!

Зак взял мою ладонь. Дверь аудитории распахнулась, являя Бенедикта Карра. Волосы его были безукоризненно уложены, а вот дыхание — ускоренным. Он спешил.

— Ректор… — послышался лепет преподавательницы.

— Что с ней?

Мужчине рассказали о моем поведении. Он посмотрел на меня строго, как на ходячую проблему, я криво улыбнулась, и не думая облегчать ему задачу.

— Я ее забираю.

— Ме-е-еня? И почему это? Я не хочу. — Язык нещадно заплетался, слова смешивались в единый бессвязный поток. — Как ты там говорил, я …

Ректор сделал шаг вперед, полы его мантии всколыхнулись, а рука взметнулась вверх, и я залюбовалась движением его ладони, что застыла в магическом пассе, а когда вновь пришла в движение, тонкая полупрозрачная веревка, сверкающая золотыми искрами, обвила меня с головы до ног, а во рту появился кляп.

— Где ее вещи?

Пока я мычала, упорно намереваясь озвучить все, что я думаю о ректоре, Бенедикт взмахнул рукой. Я вновь, как уже бывало когда-то, повисла горизонтально в воздухе, а на живот мне легла моя собственная сумка.

Как груз, что не боятся потерять и о котором почти не заботятся, я поплыла вслед за Бенедиктом Карром.

Мысли об отравлении отошли на второй план. В этот самый момент я вновь злилась от бессилия, чувствуя жар по всему телу. Я почти ненавидела ректора своей академии. И что самое странное, причин для этой злости имелось не больше, чем для непознаваемого страха, возникавшего столь постоянно.

Бенедикт шел вперед, его прямая гордая спина притягивала взгляд, а аура беспрекословной власти заставляла неосознанно подражать ему.

Тяжело признаваться себе в своих недостатках и темных желаниях, но когда сознание находится где-то за гранью здравого смысла, истина порою легко прорывается на поверхность. Я завидовала ему. Я хотела быть на него похожей — такой же могущественной и уважаемой. Но Бенедикт раз за разом заставлял чувствовать бессилие, невозможность и недосягаемость цели. Между нами разница в пропасть, но между тем мы похожи как две стороны одной медали.

Нас раздражает в других то, что есть в нас самих…

* * * * *

Когда ректор и Эльза покинули занятие и дверь в аудиторию закрылась, внутри воцарилась неестественная тягучая тишина.

Магистр, до сих пор пребывающая в прострации, подошла к меловой доске и попыталась выдернуть из нее ножик, но он сидел прочно. Хрупкое равновесие женщины оказалось нарушено, несмотря на возмутительное поведение студентки, преподаватель была больше занята мыслями о себе и своей жизни.

«Как давно я варила новые зелья и учила что-то новое?..»

— Магистр, давайте помогу. — Зак подошел и выдернул ножик, передав его рукоятью вперед. — Вы ведь не накажете Эльзу? Она всего лишь жертва.

— Посмотрим, садитесь на место, — отстраненно сказала магистр Гарлаг. — Кто из вас сообщил о происшествии?

Женщина оглядела аудиторию. У каждого учащегося на шее висел студенческий амулет, благодаря которому можно было призвать помощь. Обычно заклятие уведомляло лекарское крыло и помощника заместителя академии.

Старшекурсники с недоумением оглядывались друг на друга, но никто и не думал откликаться на вопрос преподавательницы.

— Кажется, никто, магистр… — неуверенно отозвался староста их курса.

Женщина нахмурилась.

— Получается, ректор сам пришел? — прошептала она. — Но как он узнал?

Студенты промолчали, не зная ответа.

 

Глава 8. Начало изменений

Бенедикт порывисто ворвался в свой кабинет. Недовольное лицо его напоминало камень.

Когда тело девушки влетело вслед за ним, дверь захлопнулась. На секунду замерев, оно перевернулось, будто студентка встала на ноги.

Кабинет ректора находился на вершине башни в круглой комнате. Стены наполовину были обшиты темным рельефным деревом, а другую часть представляла ничем не укрытая крупная каменная кладка. Люстра отсутствовала, замененная стеклянными светильниками от пола до потолка, расставленными по углам. Если приглядеться, то можно было заметить светящиеся частицы, что как мошки кружились внутри. На каменном сером полу с темными рельефными жилами лежал тяжелый красный ковер с коричневыми узорами по всей поверхности. Несколько шкафов с витражными стеклами в дверцах таили в себе толстые потертые фолианты. Но самым неуместным предметом в помещении выглядел клавесин с откинутой расписной крышкой, стоявший на нескольких выгнутых ножках.