Отбор по приказу

Двор ухоженный, много цветов. Под навесом столик с разложенными травами. Хозяйка, женщина лет пятидесяти на вид (по человеческим меркам), деловито что-то измельчает в ступке, тут же мелко шинкует какие-то коренья…

— Здравствуйте хозяюшка, нам бы с Алексиалом поговорить, — обратился к ней Адриан.

И каково же было моё удивление, когда женщина отозвалась:

— Здравствуйте, миледи, милорд. Чем могу быть полезна? — не прекращая при этом работу. — Извините, травы редкие, их надо в срок обработать, иначе свойства потеряют. Каждая минута дорога.

— Мы хотели бы поговорить с Алексиал… — на всякий случай, я акцентировала внимание на имени, упорно казавшемся мне мужским.

— Это я, — на миг оторвав взгляд от ступки, улыбнулась женщина. — Отец так хотел сына, что заранее придумал имя, а родилась я. Вот и назвали, так как назвали.

Ну да, почему бы не назвать девочку мужским именем и наоборот? У нас же, на Земле, были Саши, Жени, Клавдии.

Проговорили мы довольно долго. Но не в связи с многословностью хозяйки, а ввиду её занятости. Ей зачастую требовалось сосредоточиться на работе, что-то вымеряя, смешивая в точных пропорциях и очерёдности, и на эти моменты она умолкала, возвращаясь затем к прерванному разговору. Но главное мы всё же выяснили.

Её история оказалась в чём-то схожей с моей. Нет, никто её насиловать не собирался. Просто пробуждению магии точно так же способствовал сильнейший стресс.

Когда ей было уже двадцать, магия так и не проявилась. Замуж такую не взять, к работе толком не пристроить. В итоге готовила да бегала, разносила еду работягам. В сезон спозаранку успевала наведаться в лес за грибами да ягодами.

Как-то раз, в такой вот утренний поход увязалась за ней племяшка — девчушке тогда едва-едва пять годков от роду стукнуло.

Зашли не так уж и далеко — за селение через овраг в небольшой подлесок. А там… Земляники море! Алексиал собирать взялась, малая вокруг крутится, да больше ягоды топчет, чем в рот складывает. Ну и велела ей тётка поближе к кустам пойти пособирать, чтобы всю поляну не потоптала, сама же увлеклась и не сразу заметила, что девочку не слышно…

Оглянулась, и обмерла. Та лежала ничком, уткнувшись лицом в траву и не двигаясь. Первым делом, подумала, что она так играет, но для непоседы такая игра была странной. А тут ещё и ветерок налетел, порывом траву шевельнув. И взгляд зацепился за подозрительно синюшную ручку девочки.

Метнулась женщина к ребёнку, потормошила, перевернула лицом вверх и ощутила, что из неё самой жизнь уходить начинает: у малышки белки глаз красные, кожа синюшная и горячая. Явный признак укуса ядовитой змеи черезянки — парализующего и вызывающего сильнейших жар, от которого жертвы в буквальном смысле «сваривались» за каких-то десять-пятнадцать минут. А сколько прошло с момента укуса? Неведомо. Не заметила же.

Одно было ясно — до селения она девочку донести не успеет. Путь хоть и не дальний, но через препятствия с ношей на руках ей быстро не пробраться. И девочку жаль. И себя винит. А с новостью о смерти малышки домой лучше не возвращаться. Убьют. Как и давно порывались.

Вот тогда-то на фоне всех этих горьких мыслей и пробудилась сила к знахарству да исцелению. Схватила, не глядя какую-то траву, интуитивно почуяв, что именно нужно с ней делать. И гладила горячечное тельце девочки руками. Что-то шептала, то ли молясь, то ли прощаясь. И с ней, и с миром, и с жизнью. А потом… Будто почувствовала, вернее, увидела, как яд распространяется по телу малышки. Провела рукой в том месте, словно отгоняя его обратно, откуда пошло заражение, и свершилось чудо — отступилась гадость, сжала недовольно щупальца.

Алексиал всё ещё не понимая, что творит, продолжила действовать. Напоследок мысленно сформировала из остатков яда шарик и вытянула его наружу, прихватив и выкинув в кусты. А потом едва чувств не лишилась, когда слабый голосок произнёс:

— Тётя, там змейка была…

В общем, счастью девушки не было пределов. В селение вернулись, сговорившись с малышкой, что той змейка всего лишь привиделась. Так никто и не узнал о случившемся, лишь подивились, что у взрослой уже девицы магия внезапно пробудилась. С той поры стала она местной знахаркой. Учиться этому специально нигде не училась, всё как-то само собой, чисто интуитивно получалось.

Рассказывала она об этом, не прекращая работу и непрестанно косясь по сторонам — видать, опасалась, чтобы никто не услышал.

Поблагодарив за откровенность, мы распрощались с хозяйкой и отправились обратно.

Времени уже немало, всё же нужное селение находилось довольно далеко. В животе урчит, а Адриан всё тянет, нет-нет да косится по сторонам, будто что-то или кого-то высматривая. При этом разговор поддерживает, но с мысли постоянно сбивается.

Наконец-то доехав до одной из полянок соседствующей со звонким говорливым, ручейком, придержал коня. Оглянулся, кивнул каким-то своим мыслям и спешился. Что бы это значило?

— Миледи, — как-то неуместно поклонился этот юный позёр. — У меня к вам предложение, подкупающее своей новизной.

— Слушаю вас, милорд, — в тон ему отвечаю, не особо спеша покидать седло.