Отбор попаданок для короля-дракона

– У меня серьезный разговор. Пока вы были здесь в роли фаворитки, все еще можно было терпеть, принять вас, как мимолетное влечение сына, но сейчас я просто не могу оставаться в стороне, – она сразу перешла к делу, буравя взглядом. – Север – отличная часть Ветлунга. У герцога Вейта, что держит самую верхнюю часть, есть неженатые сыновья. Вам по статусу будет самое то. Только я прошу, оставьте моего сына в покое, пока не случилась беда. Вы умная женщина, должны понимать, что если вновь не уйдете, то случится непоправимое. Все-таки один раз вы его бросили, сможете и второй.

О как. Мне ссылку предлагают. И отчаянный брак заодно. Вот ей мужиков совсем не жалко? Жизнь-то вокруг замужества не вертится. Можно и поездить по Ветлунгу, организовать стартап психологической помощи женщинам за сто.

– Отбор я доведу до конца. Вам всего лишь еще два испытания закинуть в чан надо, – продолжила она, кинув беглый взгляд на мои пальцы. Ее тоже раздражает эта привычка?

– Боюсь, это в вашем характере – бросать кого-то и забывать.

Зря сказала. У нее глаза вновь вспыхнули и не затухают. Думала, меня запугать – зря. Из принципа не хочу идти у нее на поводу. Тем более север – ее обитель, если верить Натану. Если уеду, то уже больше никогда не вернусь и не увижу его.

– Поймите, он мой единственный сын. И я не хочу, чтобы с ним что-то случилось. Тем более, он правит этой страной! – она говорила настолько искренне, что я увидела истинное страдание в ее глазах. – Уедете на север. Вас любой возьмет замуж. Обустроитесь там, родите детей.

Как же противно. До отбора предложи она мне это, я бы не отказалась. Да и сейчас должна согласиться. Но она безумна. Даже сейчас в разговоре она пропустила мимо ушей намек на Тень. Как так можно?

– Он не единственный ваш сын.

– О, богиня Яухтурей! – воскликнула она. – Рассказал вам, да?

Она сверлила меня взглядом, словно хотела прожечь дырку. Страшная женщина. Уже хотелось ее подальше держать от будущих детей.

– Это воображение Натана. Нет никакого брата. Мальчик слишком впечатлился в детстве. Его отец был истинным тираном. Я сбежала от него в родные края, но поверьте, никакого второго ребенка я не рожала.

Ага, я бы поверила, если бы не одно но. Я этого несуществующего брата трогала! Не может же меня на пару с Натаном глючить?

– Я прекрасно понимаю ваше состояние, – давила она.

– Ничего вы не понимаете.

Дайте мне огромную сковородку, я ее стукну. Зачем так жизнь портить сыновьям?

– Понимаю. Нифрейтин самое неприятное, что могло с вами произойти. Потому я и хочу вам помочь, сына спасти. Бросьте его еще раз, и уезжайте.

– Знаете, что. Мы с Натаном взрослые люди и разберемся сами.

– Значит, вы не хотите по-хорошему? – ее глаза вновь вспыхнули янтарным светом.

Ну вот чего она лезет туда, где ее не звали?

– А куда лучше? Что по-хорошему? Травить меня нифрейтином, наверное, было совершенно отлично! – подалась я вперед.

Пусть сожжет. Не боюсь ее.

Пусть так и скажет – я травила, «яжемать». Даже моя мать такие испытания не устраивала ни одному из моих кавалеров. Правда, у нее и был-то всего лишь папа.

– Герцогиня Загорулько, следите за выражениями! Если бы я хотела вас отравить, вы бы уже давно были мертвы, – процедила она сквозь зубы.

А я почувствовала опасный жар, исходящий от нее. У кого-то пылает. Молодец, Алла, доведешь драконицу.

– Подумайте хорошо. Насколько сильно вы любите моего сына, чтобы спасти его? – она гордо выпрямила спину и подошла к двери. Обернулась. – Обращайтесь в любое время, и я помогу вам сбежать.

Я откинулась на стуле. Предательские слезы появились в глазах. Собрать вещь, забрать Наташу и Грету и бежать отсюда. Хоть сердце сжималось от этой мысли. Как бросить Натана одного? Правильно, сиди и терпи мамашу. А потом ей стрельнет в голову что-нибудь вытворить и с тобой.

Не знаю, сколько времени просидела за столом, но, как только поднялась, вошел Натан. Хмурый, угрюмый. Разговор с Аланом был тяжелым? Или ничего не вышло?

Но его лицо в один миг просветлело, когда он увидел меня. Легкая улыбка появилась на лице. Он сделал шаг и застыл на месте. А затем подошел и обнял. Мои руки повисли вдоль туловища.

– Она, – прошептала я, сдерживая слезы. Я помню, что он не любит, когда говорю про его маму. Но сейчас хочу быть уставшей эгоисткой. Я устала это терпеть и в одиночку бороться. Он или со мной, или нет. И сейчас от его ответа все зависит.

– Родителей не выбирают, – сказал Натан.

Я бы ему сказала, что ему жить всю жизнь не с мамой, а с будущей женой. Но он и так всегда с ней живет. И отдельное крыло замка не спасает.

– Вот именно. Но изводить меня позволительно.

– Тише, Алла. Успокойтесь, – он подхватил меня на руки и отнес в спальню. – Мама такой человек. Я вам очень благодарен, что вы обратились к ней и отвлекли с подготовкой к отбору. Она все силы вкладывала раньше в цветы. Теперь хоть отвлеклась на время.