Отбор в гарем, или Пятьдесят оттенков любви

Когда Джано Райн скрылся из виду, я тоже встала. Подошла к Нибу Иру, уселась на свое место рядом с принцем. Смотреть на его высочество мне не хотелось. Не хватало еще, чтобы сейчас он снова начал насмехаться и подпускать шпильки в мой адрес!

– Перед нами – участники третьего заезда! – объявил тем временем глашатай. – Если вы все еще не решили, на кого из скакунов этого заезда сделать ставку, то у вас осталась всего пара мгновений! Как только я назову последнее имя, прием ставок будет закрыт!

Я обнаружила, что маклеры прогуливаются по рядам, принимая деньги и векселя от некоторых припозднившихся зрителей.

– А разве справедливо, что поставить деньги можно даже сейчас, перед третьим забегом? Ведь имена двух скакунов, которые будут участвовать в финальном забеге, уже известны! – обратилась я к своему венценосному соседу и жениху.

– Процент выигрыша, который получат за удачную ставку игроки, дождавшиеся результатов двух предварительных забегов, значительно ниже, – пояснил Нибу Иру.

– Вот оно что…

Принц развел руками – мол, как-то так. Потом спросил, будто невзначай:

– Я видел, ты о чем-то говорила с Джано Райном. Не хочешь поделиться?

Вид у его высочества был такой, будто он интересуется, не знаю ли я, какая завтра будет погода. Меня возмутило такое показное безразличие к судьбе несчастного парня.

– Не хочу! – Я отвернулась и начала наблюдать за участниками третьего забега, которые уже мчались по кругу, поднимая клубы пыли.

Нибу Иру не стал настаивать, но я заметила краем глаза, как он недовольно покачал головой. Злится? Ну и пусть! Пусть помучается до завтра, гадая, какое я приму решение. Может, поймет, каково это, когда за твоей спиной плетут интриги, а ты никак не можешь повлиять на происходящее!

В третьем забеге победила лошадь, хозяином которой являлся род магов-боевиков, о них раньше мне слышать не приходилось. Перед финальным забегом глашатай объявил перерыв. Скакуны и их наездники отдыхали. Работники стадиона поливали водой и ровняли беговые дорожки. Зрители ели, пили, переговаривались. Некоторые делали новые ставки.

Его высочество приказал принести поднос с напитками и легкими закусками. Лимонада я выпила, а вот съесть ничего не смогла – мне кусок в горло не лез. Перед глазами все еще стояло искаженное отчаянием лицо Джано Райна.

Начала финального забега я ждала с нетерпением, но не потому что хотела узнать, выиграет ли моя ставка. Просто мне не терпелось вернуться в храм и уединиться в своих покоях. Шум и гам утомляли и раздражали. Праздничное настроение было испорчено.

Мысли о том, что завтра четвертая Церемония, угнетали. Я знала: мне снова предстоит отнимать надежды у кого-то из Принимающих. Наблюдать за тем, как гаснут их глаза, темнеют лица и сжимаются зубы.

Мне вдруг показалось, что я похожа на безжалостного судью и одновременно палача, приводящего в исполнение суровый приговор. Вот только те, кого я наказывала, не совершили ничего преступного!

– Прекрати сейчас же! – услышала я шепот Нибу Иру.

– Что?

– Ты выглядишь так, будто винишь себя в том, что случилось с будущим водником. Так вот, запомни, Жемчужина: ты не виновата!

– А в том, что произошло с остальными, кого я отправила прочь? А в том, что будет с тобой, мой принц, если я откажусь стать твоей женой, – я буду виновата?! – вспыхнула я.

Нибу Иру вздрогнул и не смог этого скрыть. Закрыл глаза, помолчал, и на его красивом лице читались следы внутренней борьбы. Потом все же ответил:

– Я ни в чем не буду винить тебя, Жемчужина, если ты не выберешь меня. Обещаю.

– Вот и Джано… он сказал, что сам виноват во всем и хочет искупить свою вину, – нехотя призналась я. – Но как же хочется ему помочь!

От слов его высочества мне вдруг стало легче. Я вдруг подумала о том, что каждая новая Розовая Жемчужина – такая же заложница ситуации, как и Принимающие. Мне не в чем себя упрекнуть – я стараюсь, как могу, и делаю все, от меня зависящее, чтобы отбор прошел успешно и завершился так, как должно.

– Обещаю, Эва, мы присмотрим за отпрыском Райнов, – добавил принц.

– Кто – мы? Имперская безопасность?

– Да.

– Хорошо. Не хочу, чтобы с ним случилось ужасное, – призналась я и вдруг поняла еще одну важную вещь.

Похоже, мой опыт тридцатипятилетней женщины заставил меня отнестись к будущему воднику как к сыну. Я привязалась к Джано – этого нельзя отрицать. Но это чувство не имело ничего общего с влюбленностью и страстью. Скорее это была забота и желание уберечь от боли мальчишку, который казался мне сыном или младшим братом.

– Ну вот и финальный заезд, – отвлек меня от невеселых мыслей Нибу Иру. – Скажи, Жемчужина, ты будешь хоть немного болеть за императорского скакуна?

– Конечно! Я ведь поставила на него! – Мне удалось улыбнуться, и его высочество тоже повеселел. Похоже, мое угнетенное состояние его беспокоило больше, чем он готов был признать. – Буду держать за Руша кулачки! – добавила я.

– Что ты будешь делать? – не понял принц.

И тут я поняла, что в очередной раз выдала себя.

Как выкручиваться? Не рассказывать же его высочеству о земных суевериях, истоков которых я и сама не знала!