Отбор: ведьма ‒ (не)невеста

А теперь мы целуемся посреди Предвечного леса и это кажется единственным правильным решением за всю мою жизнь. Как такое могло случится?

Я все еще дрожала, а Эйдан меня обнимал и гладил по волосам.

‒ Как такое может быть? ‒ не заметила, как повторила свой вопрос вслух.

‒ Это всего лишь поцелуй, Риад, ‒ спокойно заметил Деннели. ‒ Неужели тебя ни разу не целовали?

Он наклонился и посмотрел мне прямо в лицо.

‒ Что?! ‒ почувствовала, как краска заливает щеки, да так, что глаза заслезились.

Лучше бы он так не смотрел!

‒ Разве это плохо?! ‒ решила, что лучшая защита, это нападение. ‒ Все только и твердят, какие ведьмы ужасно порочные блудницы! Почему бы не сломать этот стереотип?

‒ Ох, Риад! ‒ мужчина улыбался, а я еще раз подумала, до чего же он хорош, когда вот так улыбается. ‒ Это действительно всего лишь расхожие россказни. Но мне невероятно радостно от того, что ты такая принципиальная ведьма.

‒ Потому что девица? ‒ я выбралась из объятий инквизитора.

Вот правду говорят: ведьма в объятиях инквизитора ‒ не добру. И как только меня угораздило.

‒ Значит будь я более легкого нрава, вам было бы с такою обниматься не с руки?

‒ Ты не так все поняла…

‒ Отчего же? Все я так поняла!

‒ Риад! ‒ Деннели схватил меня за плечи встряхнул. Надо сказать, сильно так встряхнул ‒ у меня даже зубы клацнули.

‒ Ну, почему, чтобы тебя хоть как-то образумить, обязательно надо становиться… извергом?

Я хотела сказать гадость, но он закрыл мне рот ладонью.

Кстати… почему у него такие теплые руки, тогда как я дрожу, словно чахлый осиновый листок?

Раннее утро в этих краях не располагало к прогулкам в полуобнаженном виде.

‒ Мне многое тебе надо объяснить, ‒ между тем продолжал говорить Эйдан. ‒ Но ты не даешь слова вставить, цепляешься ко всему.

Где-то в его словах звучала правда, оттого мне стало совестно и стыдно. Надо же, несколько минут в объятиях инквизитора убедили в том, что я так и осталась невежественной Риад из Ковиллы.

Кстати о главном…

‒ Вы так и не ответили на мой вопрос? ‒ как только рука Деннели отлипла от моих губ, сразу же задала вопрос, который инквизитор игнорировал.

После раздумья, он таки набрал в легкие воздуха, очевидно, для ответа.

‒ Учтите, если солжете, я пойму!

‒ После того, как ты мне тогда встретилась в Предвечном лесу десять лет назад, я тебя искал.

‒ Но зачем? ‒ брякнула первое, что пришло на ум, чтобы согнать оторопь.

‒ Ты тогда сказала, что вы с бабушкой голодаете, ‒ пожал плечами Деннели. ‒ Я был юн и искренне хотел помочь, но обстоятельства оказались сильнее меня. А потом, мне стало казаться, что ты была моим видением.

‒ Почему?

‒ Потому что я так и не смог тебя найти. Пока не встретил при дворе. Меня постигло сильное удивление, когда в своем наваждении я узнал племянницу ее величества.

Да уж! Нарочно не придумаешь. Особенно тот факт, что после смерти бабушки у меня объявились родственники, да еще и такие влиятельные. Мне-то казалось, что я в целом мире одна одинешенька.

‒ Мои печати встали не спроста, Риад, ‒ снова серьезно заговорил Деннели. ‒ Это печати означают то, что ты мне принадлежишь, что ты моя истинная пара.

‒ Но, разве печать истинности не подразумевает то, что я должна, и сама желать… быть вам суженой?

‒ Не знаю. Такое случается впервые. Если честно, я с тобой хотел поговорить тогда, когда встретил при дворе, но ты сбегала от меня, пряталась.

‒ Вы же инквизитор! ‒ пришлось признаться к своему стыду. ‒ У нас, как это называется, «конфликт интересов»! А я к тому времени знала, что являюсь ведьмой!

‒ Риад, ‒ Эйдан снова склонился ко мне близко.

Даже слишком близко.

‒ Сейчас, когда мы все выяснили, ты можешь дать мне ответ на мой вопрос? Если ты мне откажешь, я пойму, а печати ты можешь снять, если… по собственному желанию отдашься любому другому мужчине. Но, прошу, ответь мне честно, станешь ли ты моей… женой?

Вот так сразу и ответить? А как же подумать бедной девушке, помучить избранника для приличия? Но надежда в глазах Эйдана, мешала сосредоточиться на отказе. А еще я видела в его глазах страх перед моим отказом. Почему? Чего он так боится, ведь плохо будет мне, а не ему. Это я останусь запечатанной. Или все же, есть что-то еще. О чем он не хочет говорить.

‒ Почему вы не сделали это сразу? – еле слышно прошептала я, но Деннели услышал. ‒ Когда встали печати, вы ведь могли тут же попросить моей руки.

Страх. Вот теперь в его глазах я вижу страх.

‒ Потому что…

‒ Вот вы где!

Мы оба вздрогнули. Я даже, кажется, вскрикнула от неожиданности.

‒ Риад, дорогая! ‒ всплеснул руками Балти, будь он не ладен. ‒ Когда ты стала так пуглива? До того, как этот мужлан перед тобой обнажился, или после?

От позерства короля я только глаза закатила. Ну что за ярмарочный артист? Разве таким должен быть правитель Альбериона?

‒ Мы тут с ног сбились! ‒ вещал Бальтазар. ‒ А вы здесь милуетесь!

О, Боги! В подтверждение своих гнусных мыслей кузен еще и захихикал.

‒ Девушка замерзла, ‒ кисло буркнул Деннели, пытаясь, таким образом, оправдать наши тесные объятия.