Отбор. Вне конкурса

— Весса… — Эван выплюнул это имя с нескрываемой ненавистью. — Давно надо было выгнать ее из академии. Увы, все зачеты и экзамены она сдавала так, что и не придраться.

— Весса рассказала мне много интересного о порядках, что творятся в академии. — Инвар свободной рукой устало потер переносицу. Почти беззвучно выдохнул: — Если бы я только знал это раньше!

— Но когда ты успел все это провернуть? — с нескрываемым удивлением спросила я. — Ты же все время был на глазах!

— Не все, — уклончиво сказал Инвар и замолчал, явно не желая продолжать тему.

— А, — догадливо протянул Эван. — Сдается, никакого разговора с послом королевы Вивьен не было.

Я нахмурилась. Но ведь происшествие в библиотеке произошло после этого отсутствия Инвара! Из этого следует, что…

— Ты начал подозревать меня раньше, — завершил за меня мысль Эван. — И не мои слова в библиотеке зародили в тебе сомнения. Верно?

— Твое желание, чтобы Шиара завершила ритуал, лишь укрепило мои сомнения, — честно ответил Инвар. — Ты прав, подозревать неладное я стал раньше. В том конкурсе, когда девушки тянули жребий.

Я слушала Инвара, затаив дыхание. Странно, по-моему, Эван был тогда на высоте. Он ведь спас мне жизнь, когда Леонора под чужой личиной напала на меня!

— Ты слишком хороший маг, Эван, — сказал Инвар. — И я никак не мог понять, почему ты не сумел схватить Леонору. И не эффект неожиданности был этому причиной. Иллюзия Леоноры не смогла бы тебя обмануть. Ты слишком хорошо знал ее прежде, поэтому с легкостью заглянул под ее маской. Но почему тогда ей удалось сбежать, если ты был готов к нападению? А еще огненная кобра.

Я испуганно заморгала, вспомнив тот жуткий миг, когда увидела обвившуюся вокруг моего запястья змею.

— Вряд ли Леонора лично поймала эту тварь и хранила ее все время отбора, дожидаясь удобного момента. — Инвар покачал головой. — Куда логичнее с ее стороны было бы стянуть ее из императорского зверинца. Я проверил свое предположение. Все оказалось именно так. Одной змеи не доставало. Но только двое знали заранее, в чем будет состоять суть испытания. Ты и я. Даже Маверика я поставил в известность лишь перед самым конкурсом. Он бы не сумел провернуть такое в столь сжатые сроки.

Эван оборвал его коротким горьким смешком.

— Если хочешь знать, я был против, — произнес он. — Я не желал смерти Шиаре. Я видел, что она нравится тебе, и нравится сильно. Поэтому меня вполне бы устроило, если бы она просто ушла. Но, увы, Леонора тоже заметила твою все возрастающую симпатию к одной из участниц отбора. И она настояла. Убедила меня, что в противном случае ты не примешь ее возвращение.

— А вы действительно надеялись на это? — со злым сарказмом спросил Инвар. — Неужели вы оба думали, что я возрадуюсь, увидев Леонору, и забуду все былые обиды?

— Да, — прямо сказал Эван. — Я был уверен, что все произойдет именно так. Я чувствовал, что любовь к ней все еще живет в твоем сердце. Это было бы красивой сказкой. Обретение некогда сбежавшей возлюбленной. Бурная сцена выяснения отношений, затем не менее бурное примирение.

— Но камень Богини? — не удержавшись, вновь влезла я в их разговор. — Леонора бы не сумела пройти через свадебный ритуал!

— А до свадьбы бы и не дошло, — жестко парировал Эван, мельком глянув на меня. — Леонора должна была добраться до жезла власти и забрать его. Без него Инвар бы не сумел повелевать Хареоном. И я бы сверг его.

Эван с нескрываемым вожделением посмотрел на посох, который по-прежнему крепко сжимал в руке Инвар. На его скулах затлели два ярко-алых чахоточных пятна, глаза возбужденно заблестели.

— Но не беспокойся, я бы оставил тебе жизнь, — ядовито заверил Эван. — Конечно, я не настолько великодушен, как ты. Поэтому об изгнании не могло быть и речи. Свергнутые и по прихоти случая выжившие правители имеют обыкновение возвращаться во главе войск. И вот беда — частенько они пользуются удивительной поддержкой среди народа. Простолюдины любят униженных и оскорбленных. Подвалы дворца глубоки, а стенам его не привыкать слышать стоны и жалобы заключенных. Со временем твоя душа пополнила бы армию призраков этого места.

Я аж подпрыгнула на месте от негодования. Эван говорил ужасные вещи. А ведь император действительно считал его лучшим другом.

Кстати, на самого Инвар сейчас было больно смотреть. Он как будто постарел сразу на пару десятков лет, выслушав, какую участь ему готовил бывший товарищ. Устало сгорбился и прикрыл лицо ладонью, скрывая от всех свои эмоции.

— Дурак ты, — внезапно прошелестело из тьмы. — Хоть и верховный маг, а дурак. Или любовь к темной ведьме настолько ослепила тебя, что ты не видишь очевидных вещей? Я повинуюсь Инвару не из-за этой серебряной палки. Это лишь символ его могущества. Знак устрашения для народа, но по сути — пустышка. Я дал клятву служить всем наследникам крови Ингвара Проклятого. А ты к ним, к великому моему счастью, не относишься. Поэтому куда скорее я бы засунул эту палку тебе в…

— Хареон, — почти не разжимая губ, обронил Инвар. Выразительно посмотрел на меня.