Отборная невеста кн. 1

— Ах, как же я мог забыть — с благородной сьёреттой, которая попирает своих поклонников ногами, этикет надо соблюдать неукоснительно! — издевательски протянул молодчик с усиками. — Лейтенант отряда «Серых всадников» Лукаш Топотун. — он издевательски-небрежно помахал шляпой, не столько кланяясь, сколько изображая поклон.

— Служите барону Гельмуту или разовый наем? — поинтересовалась я.

— Сьер барон просил меня и моих людей помочь в деликатном деле сватовства к самой нежной… — выразительный взгляд на засунутого между сидениями Гэмми. — Доброй… — еще один взгляд. — И заботливой девушке в Овернии! — и третий взгляд. — Которую он знает и любит с самого детства! — почти проорал он. И шепотом добавил. — Только видно, недостаточно… знает.

— Разовый. — заключила я. — А клятва наемников, как там у вас: способствовать целям нанимателя, защищать, не скрывать связанных с наймом сведений…

— Ого, какие знания! Случалось нанимать нашего брата? Интересно, и зачем наемники эдакой… сьёретте? — тон и выражение его лица делали вопрос на редкость похабным.

— До самого сватовства давали или дальше тоже? — резко спросила я.

— До сватовства и возвращения в поместье подрядились. — мгновенно помрачневший Топотун покосился на окровавленную тряпку на плече своего человека. Кажется, для них наглость вовкунов тоже стала неожиданностью. Что за наемники такие непредусмотрительные? Простого барона им, и то доверить нельзя!

— В таком случае… — голосочком столь сладким, что хоть в крепкий кофий добавляй, пропела я. — Лукашик… — лейтенанта наемников перекосило, когда я низвела его и без того простонародное имя до вовсе крестьянского. — Передайте барону Гельмуту, что я жду от него подобающих извинений. За безобразную погоню, которая напугала меня и мою служанку. За бесстыдную попытку свататься к наследнице Редон на большой дороге, о чем я немедленно отпишу графине-тетушке. И наконец… за вопиющую грубость его человека. — я окинула наемника задумчивым взглядом и закончила. — В вашем случае, Лукашик, это должно стоить не меньше десятка плетей.

Улыбка словно примерзла к губам лейтенанта. Кровь отхлынула от его лица, и тут же прилила снова, щеки раскраснелись, а крысиные хвостики усов задрожали, словно вот-вот встанут дыбом. Он открыл рот…

— Пока десятка. — мило улыбнулась я. — Не забудьте передать, а то будет сьер барон удивляться, почему его в нашем доме больше не принимают. И уберите, наконец, вашего нанимателя из моей кареты!

— Благородная… — сдавленно прохрипел мне в спину лейтенант.

Да, я благородная, а ты что-то еще хотел добавить? Я неторопливо оглянулась через плечо… и увидела, как двое наемников повисли у своего лейтенанта на плечах — один зажимал ему рот перчаткой.

— Не извольте беспокоится, сьёретта. — пропыхтел он, заламывая руку лейтенанта за спину. — Сейчас все приберем… а вы того… отдыхайте. — судя по недоброму взгляду, он бы с удовольствием уложил меня на вечный отдых.

— Прелестно… — рассеяно кивнула я, и наконец поднялась по ступенькам, тихо выдыхая и стараясь не бежать. Окажись остальные наемники столь же свободолюбивы и непочтительны к благородным, как их лейтенант, Хэмиш с двумя стражниками против пятерых бы не выстояли.

— Как полагаешь — передаст? — одними губами шепнула я дядьке.

— Или доложит и получит от барона Гельмута плетей… — судя по тому, как напрягся мой старый грум, он тоже опасался удара в спину. — Или деловая репутация «Серых всадников» здорово пострадает: дескать, у них даже лейтенанты ни вести себя с нанимателями, ни клятву держать не умеют.

— Пусть пострадает. — благосклонно кивнула я. — Можешь поболтать об этом со слугами, дядька. Только без имен.

— Мстительная маленькая сьёретта. — хмыкнул Хэмиш. — Ступайте уж, а я пригляжу, чтоб из кареты чего лишнего не прихватили. Кроме барона.

Глава 8. Отбросы, как есть

Двор Отбросов

— Эй, Крыска, мы тут! — из бокового проулка двое мальчишек выкатили тачку.

— Даже не скрипнула. — похвалил один, всем весом налегая на ручки. Весу в нем было, немного — мальчишка оказался тощим, как и сама Крыска, зато жилистым, так что тачка споро заскакала по булыжникам.

— Мы и просо нашли, и горшок с кашей. — похвастался второй мальчишка — приземистый крепыш. Был бы крепеньким толстячком, если бы ел хотя бы досыта. А так щеки, самой природой предназначенные быть пухлыми, проваливались почти до зубов. И весь он производил странное впечатление — вроде пирожка без начинки, слепленного хозяйкой из остатков теста. Собственно, его сперва и прозвали Пирожком, но очень скоро переименовали в Пырю.

— Да она эту кашу нам, считай, сама дала! — фыркнула Крыска, пристраивая ковригу и сверток с колбасками поверх остальной добычи.

— Крысь, а можно нам с Чучелом? — Пыря крупно сглотнул.

— По одной, они для Гонории! — строго сказала Крыска. — Держи, Чуч!

Тощий принялся жадно жевать, продолжая толкать груженую тачку одной рукой.

— Все равно побьет — мы ж ей всё не отдадим. — проворчал Пыря, жадно глядя на сверток — свою колбаску он заглотил в один присест.