Отброс (СИ)

На экране открыто письмо. Которое удаляла Тая.

Я поднимаю глаза и пересекаюсь с ехидным взглядом горничной. Она мерзко приподнимает уголок губ в ухмылке.

Значит, старая сука подслушала наш разговор и восстановила письмо? Она посмела зайти ко мне в комнату, хотя я ей это запрещаю делать и убираюсь сама, открыла чужой ноутбук и порылась в чужой почте. Я чувствую одновременно злость, поднимающуюся из глубин души и отчаяние за Таю.

— Хм. — доносится до меня голос отца. — А кто это? Впервые слышу такое имя.

Мои глаза закрываются. Вот старая мразь.

4

Спустя несколько часов мы с сестрами и отцом ехали на благотворительный вечер. Я вообще не любила эти мероприятия, потому что делать там откровенно было нечего, так еще и выходка старшей горничной испортила настроение. Даже расслабленно повеселиться не выйдет.

Тая сидела впереди, и красные пятна на лице проступали через макияж. Ее глаза выглядели опухшими, и их краешки тоже были красноватыми из-за пролитых слез. Рейч молча и обеспокоенно поглядывала на нее всю поездку, а я, в конце концов написала буквы на телефоне и передала старшей сестре.

“Возможно, папа разрешит тебе уехать в другой город. Если вы с истинным не встретитесь — и связь не появится”

— Ха-ах. — выдохнула тяжело Тая. Затем она постучала большим пальцем по экрану и вернула мне телефон с ответным сообщением.

“Он уже сказал, что обеспечит этого ублюдка теплым местом в компании, если он покажется ему хорошим”.

Я не знала подробностей разговора между отцом, который, увидев письмо на ноутбуке встал и поднялся наверх, и Таей. Они говорили очень долго, а я, не выдержав довольной рожи главной горничной, ушла из дома по магазинам.

Значит, такое решение он принял.

Мы приехали, когда уже как минимум половина приглашенных была в зале. Это было старое, большое здание в центре города, которое не раз реставрировалось и много поколений принадлежало одной семье.

— Как же я не люблю такое. — пробормотала рядом со мной Рейч, морщась. Я с беспокойством посмотрела на нее. Так как я почти всю жизнь прожила в семье альфы и омег, я немного знала об их проблемах. Они крайне чувствительны к запахам, и молодые и слабые омеги могут быть подавлены запахами сильного альфы. А здесь их сегодня было много.

Рейч всегда перед большими мероприятиями вкалывала себе подавитель. Он помогал держать инстинкты в узде.

— Не ходите за мной. — произнесла Тая, когда мы вошли внутрь. — Я собираюсь отсидеться в самом темном и тихом углу и пить.

— Все будет в порядке?

— Хуже точно не будет. — скептически поджала губы она и ушла вглубь зала, смешавшись с толпой. Папа уже с самого входа начал общаться с кем-то и жать руки, отделившись от нас, а после, оглянувшись, я заметила, что и Рейчел оставила меня, куда-то исчезнув.

Я посмотрела на столы с закусками и бокалами.

Сначала все будут пить, а затем устроят аукцион, заработанные деньги с которого пойдут на благотворительность. Ничего нового. Мне тоже захотелось спрятаться где-нибудь в темном углу, как и Тае, но меня неожиданно окликнул голос.

— Эй, ты. — он был грубым и низким, и я тут же узнала, кому он принадлежит. Мне захотелось закатить глаза, но я из вежливости обернулась. Ко мне направлялся парень. Ему было двадцать шесть, и он не особо выделялся на фоне других. Он был красивым. Высоким, с развитым телом, правильными чертами лица. Даже русые волосы не портили его, хотя я считала этот цвет немного скучным.

Дело в том, что он был обычным, как и я. Поэтому, с другой стороны, было удивительно родиться таким привлекательным в семье людей.

Его звали Алекс. Тот, с кем меня настойчиво пытались обручить.

— Что такое? — спросила я, а он остановился возле меня, поставив бокал с алкоголем на столик рядом и взглянул сверху вниз. Этот взгляд…

— Ты у нас мечтательница, Ассоль, да?

— Что?

— Я говорю, что ты, видимо, надеешься на чудо проснуться однажды омегой. Каждый раз загадываешь желание на Новый год? — у него на губах появилась усмешка, обнажившая белые, ровные зубы. Без привычных уже мне клыков. — Какого хера ты опять отклонила мое приглашение? Надеешься, что выйдешь замуж за альфу? Бля, это так смешно.

“Какого хрена ты опять выплескиваешь на меня свое дерьмо?” — мелькнула мысль. Я тихо выдохнула.

— Ты не мог бы отвалить от меня?

Он не только не отвалил, он прислонился к краю стола своей спиной, что значило одно — он рассчитывает на долгий разговор. Его безграничное самолюбие проступало во всем: в его манере держаться, одежде, и наглости, с которой он каждый раз унижал меня.

— Я просто хочу понять. — произнес он, рассматривая меня. — У тебя есть какой-то более удачный кандидат в мужья? Нет, Ассоль? Или ты набиваешь себе цену? — на этих словах я развернулась и решительно пошла подальше от этого придурка. А он последовал за мной. Черт. Я хотела найти место, в котором смогу наорать на него без косых взглядов. — Ты ведь не такая симпатичная, чтобы я за тобой бегал. С омегами не сравнишься. Просто скажи, сколько еще собираешься выпендриваться? Может, я пойду тебе даже навстречу. Сделаю вид, что мне нравится ухаживать за тобой.