Отчаяние

По желтому диску земной спутницы, клубясь, полетели облака. Звезды мигнули и задрожали. Небо перечеркнула огненная дуга, по ней застучали могучие копыта, затем стали видны ноги, и наконец Гранд — боевой конь Лорана — возник целиком. Из его ноздрей било пламя, а хвост и грива пылали. Он галопом спустился вниз, ударил подковой о землю и склонил голову перед хозяином.

— Хвала Рогатому, как же я по тебе скучал! — с жаром произнес герцог и вскочил на неоседланную спину своего любимца.

Фантазм уселся на плечо хозяина, и Гранд пустился вскачь по улицам Сиэтла, родного города Майкла.

Хлынул дождь; от мускулистых боков Гранда пошел пар. Лоран посмотрел вверх, захохотал и пришпорил коня. С шипением плавился асфальт под копытами.

Сокол указывал дорогу. Темный повелитель рода Деверо провел в пути несколько часов и наконец, увидел дом, в котором жила ведьма. Не мешкая ни секунды, он направил коня по дорожке к крыльцу.

Лоран ожидал встретить большее сопротивление — магические преграды, расставленные вокруг, падали под его заклинаниями одна за другой. Взмахом руки он распахнул дверь и въехал внутрь.

Здесь пахло дымом; герцог сразу вспомнил ту ночь, когда Майкл, чтобы получить Черный огонь, должен был принести в жертву Мари Клер — хозяйку этого дома, — но передумал и вопреки запрету подчинил ее себе, сделал своей ничего не значащую ведьму из вражеского рода Каор.

Лоран тогда пришел в бешенство, явился потомку и отвесил тому оплеуху — за лживость.

«С другой стороны, стал бы я уважать человека, который не рискует и не упорствует? Разве повиновение — не пустой звук для Деверо? Пусть лучше действует смело и совершает великие дела, чем пасует от страха передо мной».

Он верхом проскакал по гостиной, поднимая за собой горячий ветер злобы. Тело Гранда пылало от бешеной скорости. Лоран наслаждался ощущениями, хохотал, предвкушая расправу над маленькой ведьмой, и решал, как лучше с ней поступить: забрать с собой и убить не спеша или затоптать копытами во время погони.

Он вступил на лестницу…

…и, налетев на что-то, встал как вкопанный.

Мощная преграда перекрывала путь наверх. Внутри ее, словно застывшие в хрустале, мерцали розы и лилии.

Герцог скривился от ненависти, выбрал другое заклинание, сотворил огромный огненный шар и метнул его вперед.

Бесполезно.

«Здесь побывал кто-то из Материнского ковена. Их рук дело».

Он пришпорил коня. Разозленный не меньше своего хозяина, тот встал на дыбы и ударил по преграде могучими копытами. В ответ оба получили разряд магической энергии. Гранд снова и снова поднимался, изо всех сил ударяясь о прозрачную стену; Фантазм атаковал ее когтями и клювом, но преграда оставалась невредимой.

Вдруг внутри прозрачной стены возникла размытая женская фигура. Не узнать эти глаза и эту ухмылку герцог не мог.

«Все-таки жива. Не знал».

Оправившись от потрясения, он приказал призраку своей снохи:

— Изыди, Изабо! Изгоняю тебя!

Неясный образ колыхнулся, но не исчез. Девушка продолжала смотреть на Лорана. Они ненавидели друг друга одинаково сильно. Герцог подумал, что даже разорвать ее зубами было бы слишком милосердно.

— Ты убила моего наследника! Забрать жизнь одного из твоих потомков — всего лишь справедливо.

Та ответила быстрой и загадочной улыбкой, подняла руку и с презрением указала на дверь.

Лоран трижды хлопнул в ладоши…

…и в тот же миг вместе с конем и соколом снова очутился в комнате заклинаний.

Его появление удивило Майкла и страшно напугало пленников, что лежали связанными на полу. Девушка закричала, а молодой человек закрыл глаза и стал читать заклинание: судя по легкой щекотке в груди, которую испытал герцог, оно изгоняло призраков в небытие.

Он спешился, хлопнул коня по крупу. Фантазм вскрикнул и слетел с плеча хозяина к распростертой на полу паре, предчувствуя угощение — птицу приучили к человеческой плоти.

— Не добрались до нее? — предположил Майкл.

Лоран едва сдержался, чтобы не ударить потомка за то, что тот позорил его перед пленниками, но только упер руки в бока и спросил:

— Ты знал, что Материнский ковен кого-то прислал сюда?

Тот презрительно фыркнул:

— Ну и что? Кучка дряхлых монахинь. Что они могут?

Герцог решил сменить тактику.

— Завтра ведьма должна умереть, — приказал он и злобно улыбнулся, глядя на связанную пару. — А этих можешь убить сейчас.

— Девчонка — мамбо, мальчишка — шаман. Прикончу их завтра в полнолуние — получу больше силы.

— Хорошо, — согласился Лоран, потом приложил ладонь к животу и добавил: — Я хочу есть.

— Тогда пойдемте наверх, поджарю вам стейк.

Они вышли.

ЖЕРО

Авалон, ноябрь

Стояла зябкая погода. Жеро страшно хотелось есть — исцеление отнимало почти все силы. Джеймс усиленно лечил его, но конца ужасным шрамам пока не было видно.

Закутавшись в короткое пальто и укрыв колени пледом, Жеро сидел на каменной скамейке, смотрел на море и думал о Холли: чем сейчас занята, вспоминает ли о нем. Впрочем, в последнем сомнений не было — во сне против своей воли он постоянно звал ее.

«Я должен это как-то прекратить. Я для Холли — смерть».