Отчаяние

— Мне нужны вы. Каждый из вас. Материнский ковен призывает Холли на встречу в Париж, компании следует сопровождать свою жрицу.

— Зачем?

— Мы можем вам помочь.

Ведьма выдержала короткую паузу, отступила, и все присутствующие разом заговорили, словно по сигналу.

Анна Луиза, стоя в отдалении, терпеливо слушала, а как только споры утихли, снова подошла поближе.

— Мы поедем, — объявила Холли, вставая. — Но не все. Tante Сесиль и Дэн отвезут дядю Ричарда в Сан-Франциско — там они смогут его защитить и к тому же разыщут своего старинного друга. А мы — Аманда, Кари, Томми, Сильвана и я — отправимся с тобой.

Анна Луиза согласно кивнула и, не скрывая облегчения, выдохнула: она и думать не смела, что так легко их уговорит.

В аэропорту Холли не сдержала изумленного возгласа: им подали частный самолет. Анна Луиза проводила компанию внутрь и рассадила по мягким кожаным креслам.

— Напитки и закуски там, на бортовой кухне, — сказала она, махнув рукой. — Угощайтесь.

Всегда готовый помочь Томми тут же выбежал из салона и вскоре вернулся с газировкой и орешками на всю компанию.

— Никогда не хотел стать стюардом? — не преминула уколоть его Кари.

Тот добродушно отшутился:

— Хочешь сказать — путешествовать, знакомиться с интересными людьми, приобретать уникальный жизненный опыт? Нет уж, спасибо, с меня хватит.

Пусть он и не был настоящим колдуном, но очень старался стать им. Томми протянул газировку Аманде, погладил девушку по руке и заулыбался еще светлее.

Холли перевела взгляд на сестру, подумав, знает ли та о его чувствах; во всяком случае, виду девушка не подавала.

«Ты уж или разбей ему сердце, или обнадежь хоть немного».

Как будто услышав эти мысли, Аманда повернула голову и изобразила на лице напряженную полуулыбку. Холли в ответ слабо улыбнулась и села в кресле поудобнее — полет обещал быть долгим.

ГВЕН

Атлантический океан, 1666 год

Шторм бушевал уже который день; пассажиры болели и умирали. Жизель — теперь Гвен — и трое ее детей покинули Лондон; в Материнском ковене были крайне злы на ведьму, а сама она в нем больше не нуждалась.

Гвен постоянно читала защитные заклинания над близнецами Исайей и Давидом, над дочерью Марианной, и никто из них, хвала Богине, пока не захворал. Людям на корабле требовался свежий воздух, отдых друг от друга. Наконец один из моряков сообщил, что дождь перестал.

Она взяла детей и поднялась на палубу. По океану гуляли буруны, но в тучах то тут, то там сквозили бледные солнечные лучи. Гвен глубоко вдохнула морской воздух и заставила детей сделать то же самое. Марианна немедленно ускакала прочь. Мать не стала ее останавливать — ребенку следовало размяться, почувствовать свободу. Девочка подбежала к дальнему борту и перегнулась, глядя на воду. Гвен охватил ужас.

— Отойди! — крикнула она.

Поздно… Нахлынувшая волна утащила девочку в море. Мать на подгибающихся ногах с воплем кинулась спасать дочь, но дорогу ей преградил капитан.

Двое матросов, подбежав к борту, сосредоточенно вглядывались в темную воду. Потом они медленно распрямили спины и хмуро покачали головами.

— Сожалею, мадам. Все кончено… — Голос капитана был груб, но во взгляде сквозило сочувствие.

Гвен закричала и снова попыталась прыгнуть в воду.

«Вдруг Марианну еще можно спасти? Или хотя бы утонуть вместе с ней».

— Мадам, подумайте об остальных детях.

Слова отрезвили ее. Всхлипывая, она бросилась к перепуганным близнецам, изо всех сил прижала их к себе и заплакала навзрыд.

К тому времени, как на горизонте возник берег, Гвен смирилась со смертью Марианны. Ни разбитое сердце, ни душевные раны не могли помешать истинному Каору идти к цели.

«Нас осталось трое. Трое по фамилии Катерс. У меня больше нет дочери, которая продолжила бы род, хотя в мальчиках есть немного магической силы. Как знать — может, это и неплохо. Может, так Богиня говорит, что век Каоров закончен… и что колдовство я заберу с собой в могилу».

Гвен из рода Каор посмотрела на сыновей и поняла, что испытывает к ним одно-единственное чувство — любовь.

«Вот и пускай растут только в любви. В любви и мире».

Она решила, что не станет учить их магии и ничего не расскажет ни о Богине, ни о заклятых врагах — Деверо.

Прошлому следовало умереть вместе с ней — так разорвется порочный круг.

Марианна стала последней жертвой.

«Никому больше не причиним мы смерти», — поклялась себе Гвен.

Она подхватила детей и подошла к перилам.

— Смотрите, мы скоро вступим в новый мир и поселимся в новом месте. Называется оно Джеймстаун.

Тут ее радость несколько померкла. Имя городу дали в честь короля Джеймса — человека, который люто ненавидел ведьм.

«Впрочем, какая разница. Эта история уже закончена».

МАТЕРИНСКИЙ КОВЕН

Париж, ноябрь

— Это чудо, настоящее чудо, — говорила Анна Луиза верховной жрице.