Отчаянная

Если же каждый раз буду вызывать доктора, как только мне становится плохо, он подумает, что я ипохондрик.

— И все же нам не надо было обсуждать тот случай, который вас так расстроил.

Чепуха! Меня не запугают такие люди, как мистер Ллевелин. А как ты думаешь, чем вызвана его ярость?

— Не могу представить себе. Хотя, конечно, у меня есть некоторые предположения, но они настолько зыбкие, что мне даже неловко высказывать их. Поэтому, мисс Мэдкрофт, я целиком полагаюсь на ваши суждения.

— А все из-за того, что сестра мистера Ллевелина обратилась ко мне за помощью, поскольку он не мог ей ее оказать. Вчера она посетила мой вечерний сеанс. Ее привела одна из моих постоянных клиенток — миссис Причард, милая женщина. Она давно убедилась в моих чудодейственных способностях и рекомендует меня всем своим друзьям, кому, по ее мнению, нужны мои услуги. На миссис Ллевелин мои способности произвели очень большое впечатление. Только скромность не позволяет мне здесь повторить ее похвалу. В общем, он пришла в восторг. Я, разумеется, была польщена.

— А мистер Ллевелин тоже присутствовал на сеансе?

— О, нет. Этот человек совершенный агностик, и он не верит в чудеса.

— Тем не менее, он пришел отстаивать интересы сестры.

— Все было не совсем так. До того, как закончился сеанс, его сестра попросила меня провести в их доме, что в Дорсете, пару недель. Она устраивает вечеринку, и ей хотелось бы предложить своим гостям более интересное развлечение, нежели танцы и игра в бридж. Она сама стала интересоваться потусторонним миром в возрасте десяти лет, после смерти матери…

— А мистер Ллевелин это не одобряет?

— Похоже, что нет. Такой уж он несговорчивый человек… И он думает, что его богатство дает ему право оскорблять людей как вздумается, не боясь никого.

Последние слова хозяйки напомнили мне грубости мистера Ллевелина, и я сочувственно кивнула. В памяти всплыл весь тот разговор у ворот. Вероятно, мистер Ллевелин предположил, что смерть моих родителей толкнула меня на поиск людей с талантом мисс Мэдкрофт. Скорее, предполагал до тех пор, пока не обратил внимание на мой багаж. И вот тогда ему захотелось узнать, не собираюсь ли я ассистировать ей? Я же, по своей наивности, открыто высказала свое намерение помогать ей при необходимости, хотя представления не имела о том, какая именно помощь подразумевается.

И тем не менее, как бы мистер Ллевелин ни относился к спиритизму, он не имел права оскорблять нас обеих столь грубым образом.

Мне не составляло большого труда определить свое отношение к мистеру Ллевелииу, так как я верила, что миссис Мэдкрофт честная и добропорядочная женщина, иначе моя мать никогда не стала бы с ней дружить. Я только сомневалась в ее необычных способностях.

Теперь мое внутреннее напряжение спало, и я попыталась понять, что он за человек помимо того, что можно было увидеть глазами и услышать ушами. Однако меня постигла неудача. Мрачная атмосфера дома странным облаком нависла над ее головой и плечами, поэтому разобраться в моих впечатлениях мне было так же сложно, как читать книгу в густом тумане.

Вот что бывает, бранила я себя, когда пытаешься вникнуть в то, к чему не имеешь ни малейших склонностей.

Миссис Мэдкрофт громко вздохнула и заговорила сама для себя: «Я думаю, теперь мы не поедем в Дорсет. У меня нет сил встречаться и говорить с этим человеком. Его сестра — бедная женщина. С каким желанием она приглашала меня посетить ее. Я даже не могу себе представить, что она будет делать без меня. Какая досада!»

Я опасалась, что огорчение вызовет у нее новый приступ недомогания. К счастью, внезапно раздался негромкий стук в дверь. Мы посмотрели в ту сторону. Дверь тихо отворилась, и появилась маленькая смуглая женщина-индианка. Это была Чайтра. Ее гладкие темные волосы тяжелой косой лежали на левом плече. Она была одета в красное сари из хлопка.

Мягким мелодичным голосом Чайтра доложила:

— В фойе миссис Бродерик.

— Неужели снова?! — изумилась хозяйка. — Я же сказала ей, что ничего больше сделать для нее не могу. Ты поставила ее в известность, что у меня гости?

Чайтра кивнула и с удивлением посмотрела сначала на миссис Мэдкрофт, потом на меня.

— Это Хилари Кевери, дочь Марион, — ответила хозяйка на молчаливый вопрос служанки. — Я тебе говорила о том, что она приедет к нам жить.

Служанка вновь кивнула головой и застенчиво улыбнулась.

Миссис Мэдкрофт повернулась ко мне и произнесла короткую речь: «Моя дорогая, я должна извиниться и попросить тебя на короткое время оставить меня. Досадно, но, я думаю, будет жестоко с моей стороны отказать этой женщине в приеме. Тем временем Чайтра покажет тебе твою комнату, а наш разговор мы закончим немного позже».