Отчаянная девчонка

– Асенька? Ты? Что случилось?

– Котя, где Кирилл?

– Слава богу, здесь.

– Передай ему, что Генку арестовали, его опознала продавщица из нашего магазина.

– Арестовали? Ты уверена?

– Конечно, Валерка своими глазами видел, и потом, их соседку пригласили в понятые.

Кирилл вырвал трубку у Коти.

– Ася, что там?

Я повторила все еще раз.

– Кирилл, что теперь будет?

– Теперь, Асенька, еще немножко – и все будет отлично!

– А что немножко?

– Да так, пустяки, не беспокойся. Вы свое дело сделали, теперь еще мы кое-что сделаем, и будет полный порядок. Спасибо вам. А ты передай привет деду, он у тебя классный мужик!

– Что? Что он сказал? – приставала ко мне Мотька.

– Сказал, что скоро все кончится. И еще привет деду передал.

– А ты чего такая грустная? А? Оттого, что все кончается, да? Не бери в голову! Все пройдет! Помнишь, как мы с тобой в Феликса были влюблены, а теперь и думать о нем забыли. А давно ли это было? Перед весенними каникулами всего-то!

– Аська! Ты чего разнюнилась? – спросил Валерка, когда мы вышли в сад. – Думаешь, это конец? Ничего подобного! Это только начало. Ведь Федор Тихоныч никуда не делся. Камни у него стибрили, а он этого еще не знает! А партия и Ленин уж точно захотят с ним разобраться, или, наоборот, он захочет разобраться с партией и Лениным.

Что он такое городит?

– Валер, ты чего несешь, какая партия, какой Ленин?

– Маяковского надо читать! «Партия и Ленин – близнецы-братья». Я, правда, не пойму, почему партия – брат?

– Действительно, никогда об этом не думала… Матильда, а ты как считаешь, будет там разборка?

– Да, завтра и будет!

– Почему?

– Думаю, они пойдут на эту квартиру лицом к лицу встретиться с Федор Тихонычем. Надо же им поговорить, а он скорее всего сам туда явится за камешками.

– Девчонки, пошли послушаем «жучки»! – потребовал Валерка.

– Да чего теперь слушать! – пожала плечами Мотька.

– А вдруг Федор Тихоныч с кем-то впечатлениями о Генкином аресте делится.

– Если он уже знает! Ладно, пошли,– согласилась я.

На магнитофоне горела красная лампочка.

– Ага, что я говорил! – закричал Валерка, бросаясь к магнитофону.

И тут же в комнате раздался голос Федора Тихоновича.

– …со всякой сволочью считаться! Ты, Павлуша, мне сейчас самый нужный человек! Камни пропали, понимаешь, из пустой квартиры, где за окнами снайпер следит, дверь на сигнализации, а главное, никто, кроме Генки, не знал, что камешки там. Ни одна живая душа. Он же сам и придумал там их спрятать! Кто их мог взять? Он и взял! Вот сволота, а теперь в тюрягу от меня спрятался, думает, я там его не достану!

Мы хохотали как безумные.

– Федор Тихоныч, а ты не думаешь, что братец Тузика мог вернуться к себе на квартиру и там обнаружить «дипломат»?

– Не мог! У снайпера приказ – стрелять сразу, как кто-то появится в квартире. За все время только на полчаса вырубили сигнализацию, когда я туда приехал. Представляешь, я чуть ума не лишился, когда понял, что чемоданчик свистнули. Дверь никто не ломал, не знаю, кстати, как Генаша туда залез. Ключи были только у меня!

– Действительно, странная история!

– А главное, я же все подготовил к вывозу, курьера нашел, жену отправил, чтобы она там приняла товар, ювелира одного в Амстердаме приглядел, и вот на тебе!

– Слушай, а может, Генку у ментов отбить?

– Как?

– Он, надо думать, пока еще здесь, в местной ментуре. Можно налет организовать? Соберем ребятишек и, помолясь, вдарим по ментуре.

– Нет, я такими делами не занимаюсь.

– Вольному воля. Но где-то ты прошляпил, Федор Тихоныч, видать, хозяин квартиры вторые ключи имеет.

– А снайпер?

– Да проспал твой снайпер! И все дела. А кстати, Тузик не мог к этому руку приложить?

– Вряд ли. Тузик же сам все сварганил, и потом, можно сказать, сам у себя камни упер?

– Ну, положим, не сам у себя, а у тебя, есть все-таки разница?

– А может, ты и дело говоришь. Значит, так, умрите, но найдите мне Тузика, хоть из-под земли достаньте!

– Да ты хоть какую-нибудь наводку дай, а то искать иголку в стоге сена…

– Думаю, так – искать его надо вокруг каких-нибудь учебных заведений, где петь учат, ну, консерватория там, Гнесинское, у частных педагогов, словом, сам понимаешь! Он тут у этого, как его, Потоцкого, консультировался.

– Это уже что-то! А если второй братишка попадется, брать?

– Брать! Обязательно брать! Живым или мертвым!

– Понял.

– Да, кстати, Кирилл тут с девчонкой, внучкой Потоцкого, возжался, если сможешь, подключись к их телефону. Сдается мне, что так мы тоже на братишек выйти сможем.

Ого! А вдруг наш телефон уже прослушивается? Хорошо, что мы это знаем!

На этом разговор оборвался.

– Ни фига себе! – присвистнул Валерка. – Что же теперь делать?

– А как узнать, что твой телефон прослушивают? – спросила Мотька.

– Кажется, можно, сейчас попробуем.

Я пошла к телефону, сняла трубку и набрала 100. Никаких посторонних звуков не было. Может, они еще не подсоединились к нам?

– Да, не зря я там на пузе ползал! – с гордостью заметил Валерка. – По-моему, надо позвонить Коте и все рассказать. Но только не отсюда. Пошли к нам, от нас позвоните.

Так мы и сделали. Но у Михал Михалыча никто не отвечал.