Отчаянная решимость

— Да. — Он разочарованно выдохнул. — Пожалуй, можно, и так сказать. Но я понимаю ее реакцию, учитывая, каким придурком я был с ней. Мне вообще не следовало связываться с ней, мама. Кара слишком милая, слишком милая для такого как я. Она хотела быть со мной, наслаждаться временем, которое мы проводили вместе. Никогда ни о чем меня не просила. Она разорвала чек, который я дал ей перед уходом, и обрывки смыла в раковину.

— Ты дал ей чек? — нахмурившись спросила Джинни. — За что?

Он подавил желание поежиться, как в шестнадцать лет, когда мать нашла на заднем сиденье его машины пустую упаковку из-под пива.

— Просто чтобы... ну, немного ей помочь. Я уже говорил тебе, что у нее никого нет, что ее отец-неудачник не помогает ей. Я чувствовал себя виноватым, порвав с ней отношения, ей больше не на кого было рассчитывать. И я подумал, что было бы неплохо предложить ей немного денег, чтобы помочь оплатой за ее обучение и другими расходами.

— Господи. — Джинни недоверчиво покачала головой. — О какой сумме идет речь?

Данте сглотнул.

— Двадцать пять тысяч. Но она отказалась не то чтобы их взять, но даже задумываться об этих деньгах.

— Конечно, отказалась. Потому что она хорошая девочка, хорошая женщина. Я знаю, что ты сделал это от всего сердца, Данте, но боюсь, что тем самым ты оскорбил ее, выписав ей чек на такую большую сумму. Глупо. — Она дала ему подзатыльник.

— Ой. — Он потер макушку. — Эй, я понял. Наверное, это была не самая лучшая идея в моей жизни. Но мои намерения были благими.

— Не сомневаюсь, — согласилась Джинни. — Но не таким образом. Позволь мне задать тебе вопрос, дорогой. Если бы ты сейчас вручил бы Кэти чек на двадцать пять тысяч долларов, как ты думаешь, что бы она с ним сделала?

Он издал горький смешок.

— Она схватила бы его еще до того, как чернила бы успели высохнуть. А затем потратила бы каждый пенни с такой скоростью, на какую способна только Кэти. Я понял тебя, мама. Но я и так знаю, что Кэти и Кара — разные, как день и ночь. В этом у меня никогда не было сомнений.

— Понятно. Но тебе все же придется сделать выбор, что для тебя важнее — ночь или день.

Данте взглянул на кухонное окно, солнце уже клонилось к закату, опускались сумерки шел дождь.

— Теперь я уже не знаю, что правильно, а что нет, мама. Ты не можешь просто сказать мне, что мне делать?

Джинни встала, взяла пустые кофейные кружки и поцеловала его в макушку.

— Нет, милый. В конце концов, тебе ведь уже не пять лет? Но я могу тебе повторить то, что всегда говорила твоему брату и сестрам, когда вы стали совершеннолетними. Когда ты сомневаешься, следуй за своим сердцем, оно приведет тебя в нужное место. К сожалению, именно тебе придется выяснить, где находится это место.

— О, боже мой. Я не верю своим ушам, услышав твои слова. Я имею в виду, это какая-то дурацкая шутка, Дэнни? До Дня дурака еще два с половиной месяца. И это совсем не смешно, ни капельки.

Данте смотрел с каким-то спокойным, почти отстраненным чувством на возмущавшуюся, явно расстроенную женщину, сидевшую напротив него за столом.

— Я не шучу, Кэти, — протянул он. — И я хотел сказать именно то, что сказал на все сто процентов. Между нами ничего не получилось, это была огромная ошибка, что мы решили попробовать еще раз, на этот раз все закончилось, действительно закончилось. Другими словами, я расстаюсь с тобой.

Кэти издала то ли визг, то ли вздох, достаточно громкий, отчего Данте похвалил себя, что попросил уединенный столик в самой глубине ресторана. Обычно Кэти не устраивала сцен на публике, но с другой стороны, мужчины обычно не расставались с такой красивой и в высшей степени уверенной в себе женщиной, как она.

— Ты бросаешь меня? — недоверчиво взвизгнула она, голос звучал достаточно громко, чтобы ее услышали за несколькими соседними столиками, судя по любопытным взглядам, которые стали бросать в их сторону. — Как ты смеешь! Как... как ты мог! Никто никогда не бросал меня раньше, никогда! Ты должен меня благодарить, что я вообще стала с тобой встречаться, и за то, что я согласилась дать тебе второй шанс.

Он ошеломленно уставился на нее.

— Ох, прости, Кэти, но думаю, ты неправильно толкуешь последнюю часть. Именно я согласился дать нашим отношениям второй шанс, и только после того, как ты по дюжине раз в день звонила и писала мне, извиняясь, что совершила такую ужасную, убийственную ошибку. А что касается благодарности, знаешь, что? В какой-то момент я, наверное, благодарен тебе за то, что ты заметила меня и согласилась пойти со мной на свидание. Я был без ума от тебя, Кэти, отдал бы все, что у меня было. Но когда ты предпочла свою карьеру мне, у меня внутри что-то надломилось. Мне казалось, что я смогу простить и забыть. Я пытался, действительно, пытался, но не смог этого забыть. Тем более что я до конца не верю, что ты по-настоящему отказалась продолжить свою актерскую карьеру.