Отчаянные

Проснулся я от истошного женского крика. Ничего не скажешь, отличное начало нового дня. Я вскочил с постели, благо накануне вечером лег спать прямо в одежде, сил не было раздеться, и выскочил в гостиную, где столкнулся лицом к лицу с сонным и хмурым Балу.

– Что случилось? Кого режут? – спросил я.

– Не знаю, – зевнул Балу, почесывая пузо. – Но, кажется, ничего хорошего нам это не сулит.

– Почему так думаешь? – удивился я.

– Я в комнату Кибура заглянул, его там нет. Так что боюсь, это его рук дело.

Как же он оказался прав. Не прошло и пары минут, как дверь в будуар распахнулась и в гостиную влетел Кибур, позади него виднелась Кристина, вид у нее был очень и очень недовольный. Это еще мягко сказано. Она была на грани, кипела как чайник, того и гляди пар из ушей пойдет. Ну, нельзя женщину до такого состояния доводить.

Балу посмотрел на меня, и в его глазах было предчувствие беды. Его глаза говорили о том, что скоро нас выгонят на улицу, лишат крова, и будем мы скитаться неприкаянные, пока не попадем под горячую руку голиафян или СББ не упечет нас за решетку.

– Следите за своим другом, – потребовала Кристина. – Ваш друг не умеет себя вести в обществе прекрасных дам, – обвинила она. – Если он еще раз выползет из своей берлоги и попробует обидеть кого из моих девочек, я ему лично мужское достоинство укорочу, – вынесла она приговор.

– Что случилось? – спросил я.

– Ваш невоспитанный друг пробрался в апартаменты дорогой гостьи и стал домогаться ее. Когда она не ответила ему взаимностью, какая извращенка ответит взаимностью этой рыжей бороде, в которой наверняка водятся разные жучки, он предложил ей деньги за сексуальные утехи. Когда и тут получил отказ, потребовал немедленно выпить и пообещал удавиться с горя, после чего полез целоваться. Мы на силу его смогли унять.

Я посмотрел на Кибура. Эта рыжая бестия даже не раскаивался в том, что сотворил. Он стоял с наглым видом руки в боки, морщил лоб, раздувал ноздри от возмущения и пыхтел как паровоз.

– Это у кого борода грязная? Это у кого тут вши в волосне застряли?! – выдал он гневную трель. – Я чист как болотный мох. Не сметь позорить мое честное имя!

Кристина демонстративно закатила глаза и устало вздохнула.

– Заберите своего друга. Иначе я вынуждена буду попросить Николя выставить его на улицу.

Николя – это, по всей видимости, тот богомол на дверях.

– Не извольте беспокоиться. Мы обязательно разберемся с товарищем, объясним ему, как надо себя вести с женщинами, – пообещал Балу, потирая многообещающе кулаки.

Кристина презрительно фыркнула и вышла из нашего будуара.

– Ты чего совсем с дуба рухнул? – спросил я.

Других версий у меня не было.

Кибур уставился на меня как на заговорившее огородное пугало.

– Не, а ну чего они? Если мы в борделе, почему бы не покуролесить? Девочки тут ради этого спрятаны. А они выпендриваются, – обиженно пожаловался Кибур.

– У нас проблемы. Нас ищут. Твой дом засвечен. Нас приютили тут по доброте душевной, а могут и на улицу выставить, если ты не успокоишься. Ты должен извиниться перед дамами и… – попытался объяснить Балу, но был грубо прерван возмущенным воплем Кибура.

– Не буду я ни перед кем извиняться. Ишь фифы какие нашлись!

– Если ты хочешь спокойно пожить и выпутаться из передряги, не стоит своих сторонников настраивать против себя, – попытался я объяснить гному прописную истину.

Но разве с гномами это возможно. Они же напрочь отмороженные личности, в особенности наш рыжий бородач. Он словно и не услышал меня, даже о том, что его только что выставили с женской половины забыл, раздухарился не в меру и уже бил себя кулаками в грудь и гордо пучил глаза, заявляя, что сейчас он покажет девушкам истинную мужскую силу.

Мы с Балу переглянулись. С горе-донжуаном надо что-то делать, пока он нас окончательно крыши над головой не лишил. Будет обидно, если из-за его раздутого любовного пыла мы окажемся на улице.

– Не до девчонок сейчас. Завтра на дело идти. Надо хорошо подготовиться, – заявил Балу. – Ардов, ты говорил, что Голиаф карнавал устраивает. Нам надо какие-то костюмы и маски раздобыть. Где брать будем? Времени совсем ничего, а в голове пусто, как в высохшем колодце.

Кибур мгновенно забыл о своих намерениях покорить женскую половину берлоги и тут же включился в работу.

– Что же вы, хлузды ушастые, сразу не сказали, что у нас карнавал на носу. Вы в курсе, что я классно жгу на электрогитаре. Мы с Сигурдом и другими ребятами в свое время группу забацали. Пару концертов дали, аппаратуру пожгли, гитары разбили, морды поквасили друг другу и разошлись. Надо бы нам тряхнуть стариной. А?! Как вам идея?

Кибур светился от гордости и удовольствия. Видел, собака, что ему удалось произвести на нас впечатление.

А я даже не знал, что и сказать. Как представил себе нашу зажигалку на сцене перед толпой голиафян, трясет бородой и лабает хэвви-металл, при этом жутко фальшивит, так стало даже не по себе. Но смотрю на Балу, а у него глаза горят, похоже идея ему пришлась по вкусу.