Отчаянные

– Всё, шшшшш, прости… Я так испугался за тебя, увидев на полу кровь, а ты в разорванной одежде, полностью…

Мужчина сглотнул.

– Я просто хочу в туалет, – прохныкала я.

Ксавье аккуратно меня приподнял и понёс в ванну. Усадил на унитаз.

– Отвернись, – попросила его.

Он закатил глаза.

– Ты кончала мне на язык, а сейчас стесняешься писать. Это мило. Нет, реально.

Я залилась румянцем. Мужчина всё же отвернулся, и я смогла опустошить свой мочевой пузырь.

– Можешь меня к зеркалу поднести? – тихо попросила его.

Ксавье, молча, выполнил мою просьбу. Ахнула, увидев синяки на лице, царапины от ногтей… Меня затошнило. Сейчас я была рада, что им достаётся намного хуже, чем мне. Я ведь их не трогала, стороной обходила, а они!

– Всё заживёт и пройдёт. Завтра мы переедем с тобой в Париж. Больше не оставлю тебя здесь. А сейчас, ложимся спать. Я двое суток глаз не смыкал. Торопился сюда, а потом изнывал от беспокойства за тебя.

– Спасибо, – прошептала я.

Мужчина хмыкнул и положил меня в постель. Разделся и лёг рядом. Смогла пристроить голову на его плече. Так приятно было ощущать его рядом. Я в безопасности. Теперь я точно в безопасности.

– Почему они напали на тебя? – внезапно спросил он.

– Из-за тебя. К слову, больше незачем, – устало объяснила ему, – Приезжал Моранси. Я застала их в нашей комнате за… Не думаю, что он был тут в надежде развлечься. Может, пытался что-то выведать.

– Или найти тебя, – прорычал Ксавье, – Он к тебе приставал?

– Поцеловал, но я оттолкнула…

– Завтра немедленно едем на квартиру. Я тебя больше тут не оставлю. А Моранси… Пусть ещё раз попробует сунуться!

Я погладила рукой по его животу, успокаивая. Обезболивающее подействовало, и я чувствовала себя человеком, хоть и побитым.

Чувствовала, как Ксавье кипятится. Не лезла, просто лежала. Лекарства взяли своё и погрузили меня в крепкий сон. Говорят, он излечивает… Что ж, посмотрим…

* * *

Утро вызвало у меня череду стонов. Несмотря на принятые лекарства, всё тело болело так, словно по нему катком проехались. Перевернулась на бок. Ксавье мирно спал, но видимо, и во сне о чём-то упорно думал, ибо хмурая морщинка на лбу никак не желала исчезать. В иной раз отметила, что мужчина был очень даже красивым. Хотя, для каждого это понятие различимо, так же как и вкусы. Некоторое время назад я не замечала за собой особенности вот так любоваться мужчиной. Особенно тем, из-за которого моя жизнь сделала двойное сальто вперёд.

Мне нравилась его двухдневная щетина, которая царапала мою кожу, нежно щекотя её и возбуждая. Нравились его синие глаза, которые при желании становились темнее… Да и вообще, сейчас мне в нём нравилось всё, кроме характера и непредсказуемости. Передо мной лежал человек, которого я любила и ненавидела. В один момент он был нежным и заботливым, в другой мог довести до слёз и причинить боль, как душевную, так и физическую. Неопределённость напрягала. Я не знала, как он отреагирует в следующий момент. И мне не нравилась эта игра в плётку и пряник. Сейчас, он защитник, который стремиться уберечь и огородить от проблем. Но каким он будет завтра? На сколько его хватит? И как сильно я от этого пострадаю.

– Просверлишь дыру, милая, – прохрипел неожиданно Делакруа и открыл глаза.

Улыбнулась. Он три раза за ночь давал мне лекарства и почти не спал. Удивительно, что сейчас он так быстро проснулся. Лишь от моего взгляда…

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он.

Прикрыла глаза.

– Кости ломит. Неприятно так, голова болит, но не так сильно, как вчера. И лицо, кажется, ещё сильнее опухло.

– Ничего, скоро заживёт. Так, сейчас в душ, поедим и уезжаем. Будешь реабилитироваться подальше от этого места.

– Ты уверен? – прошептала я.

Ксавье нахмурился.

– Более чем.

На этом разговор закончился. Мужчина встал, быстро поцеловал меня в губы и ушел в ванну. А я… Я хотела в туалет и молча ждала, пока Хозяин освободит помещение и перенесёт меня. Это было в какой-то степени унизительно справляться при нём, но он правильно вчера сказал, что это его не смущает и не должно смущать. Но так рассуждает мужчина, а женщина… Она в таких ситуациях чувствует себя слишком открытой, а когда она ещё и вся в синяках, то и подавно…

Следующие часы прошли в суматохе. Я была в комнате одна, но отчётливо слышала крики Ксавье за дверью. Я от такого точно под стол бы залезла и тряслась. Но мне была приятна эта защита, это проявление чувств мужчины. Он меня покормил, одел в свою просторную футболку, чтобы не причинять дискомфорт телу. Даже заплёл волосы в косу. Никогда не подумала бы, что он на такое способен! Ксавье собрал все мои вещи, погрузил меня и их в машину и дал по газам. Единственное, о чём я жалела: не попрощалась с Терри. Возможно, наши дороги больше не пересекутся. Я искренне желаю ей освободиться от долга и найти счастье. Хоть и не думаю, что эта дорога вымещена жёлтым кирпичом. У Терезы путь колюч и тернист.