Отчаянные

— Судя по кабинету, у его хозяина хлопот полон рот, — заметил он. — Что ж, надеюсь, мы хоть часть их снимем с ваших плеч.

Он был невысок ростом, жилист, начинал лысеть и седеть одновременно. Взгляд голубых глаз его гипнотизировал настолько, что нетрудно было понять, почему именно ему доверили возглавить первую боевую эскадрилью с Карескрии. Если только я не разучился разбираться в людях по внешности, он обладал и необходимой твердостью, и изрядным терпением.

— Как насчет сопровождения конвоев? — предложил я.

— Затем и прилетели, — улыбнулся Андерсон.

— Когда, по вашему мнению, вы сможете приступить? Андерсон расплылся в ухмылке.

— Капитан Уильямс уже предупреждал меня, что вы не постесняетесь задать этот вопрос.

— Я объяснил ему, что мы тут в самом пекле, — с усмешкой пояснил Уильямс. — Он ответил, что заметил некоторые признаки этого.

— Джим не совсем верно выразился, — сказал я. — Мы в этом пекле по самые уши, так что у нас почти нет времени на боевую подготовку ваших экипажей.

— Примерно то же говорил мне генерал Драммонд, когда присылал нам приказ лететь сюда немедленно.

— И что же?

— Адмирал. — Драммонд как-то сразу посерьезнел. — Я могу ответить вам только то же, что ответил тогда Драммонду: мы готовы к бою настолько, насколько это возможно, покуда по нам никто не стрелял боевыми. Это отвечает на ваш вопрос?

— Во всем, за исключением одной детали, — сказал я.

— Какой именно, сэр?

— Как лично вы относитесь к возможности того, что по вам будут стрелять?

Андерсон посмотрел на меня в упор.

— Чем скорее, тем лучше, адмирал. Чем скорее, тем лучше.

Я кивнул.

— В таком случае начнем вводить вас в курс, начиная с завтрашнего дня, — объявил я. — Как только ваши экипажи немного отоспятся после перелета. Встретимся в ангаре в полтретьего — Гадор будет стоять уже высоко, а облачники закончат утренний налет. Я направлю к вам рулевых и канониров поопытнее для инструктажа при вывозных полетах. Потом слетаем и обсудим результат. Идет?

— Полтретьего, — кивнул Андерсон. — Сколько моих судов вы хотите поднять в воздух?

— Все, — сказал я. — Человек десять рулевых я как-нибудь найду… и еще мы выделим несколько «Звездных Огней» в сопровождение на случай, если облачники тоже захотят поучаствовать в этом мероприятии.

— Что ж, нет возражений, — кивнул Андерсон. — Полагаю, наши все будут благодарны за сопровождение, хотя навряд ли кто в этом признается.

— Это я могу понять, — улыбнулся я. — Только будь я на их месте, я бы все-таки признался.

* * *

Когда на следующий день я спустился в ангар, там уже собрались все, кто накануне приземлился с эскадрильями пятьдесят шестой истребительной группы — все до единого рулевые, все корабельные псы, даже такелажники с транспортного корабля. Никто из, них и впрямь не бывал еще в настоящем бою, поскольку все до одного в неподдельном восторге таращились на все, что их окружало — особенно на наши «Звездные Огни». Похоже, это оказалось для них настоящим потрясением. Контраст между нашими изящными маленькими перехватчиками и массивными «Василисками» был прямо-таки разительным. «Огни» отличались меньшими размерами, изяществом и даже на вид казались легче — какими бы грозными и смертоносными ни оборачивались в бою. Однако различия заключались не только в конструкции. Наши «Огни» прошли горнило сражений. Их разлагатели потемнели и покрылись пятнами обгоревшей краски от долгой стрельбы, так же как некогда зеркально-гладкие корпуса покрылись вмятинами, шрамами от попаданий вражеских разлагателей и отметинами мела в тех местах, что подлежали ремонту. В противоположность им «Василиски» сияли чистотой и новизной. И правда, все, что им довелось пережить до сих пор, — это перелет с Карескрии да еще учебные бои в родном космосе. Они не нюхали пороха в той же степени, в которой наши «Огни» его перебрали.

Я захватил с собой шестнадцать рулевых из 71-й группы и столько же канониров. Каждому из них не терпелось полетать на этих тяжелых шумных машинах. Как я и ожидал, полковник Андерсон махнул мне рукой из открытого гиперэкрана своего корабля, Е-73, «Подружка Шефа».

— Заходите, адмирал, — крикнул он мне, откинув забрало своего боевого скафандра — не обычного для Флота синего, но серо-зеленого цвета. — Кф'кесс еще горячий. Как и положено на родине.