Отчаянные. Новая жизнь

Наблюдаю с ужасом за тем, как Карлос поднимает Мону за шкирку и вглядывается в нее злыми глазами. Ой, не знаю, нравились ли Карлосу когда-то собаки… но теперь точно нет! И надо же было этому ангелу выкинуть такое… зачем же на его дорогущие туфли???

– Это что такое? – убийственным голосом спрашивает мужчина, а сам даже не смотрит на меня.

– Собачка… – тихо отвечаю я и делаю несколько неуверенных шагов к нему. Наблюдаю за тем, как желудочные проблемы Моники стекают на пол… Просто крах!

– Может объяснишь мне, почему в этом маленьком создании столько дерьма? – наконец, Карлос разворачивается лицом ко мне. Монике уже не нравится, что ее так держат и она начинает выкручиваться.

Я подхожу к Карлосу уже увереннее.

– Прости, у нее проблемы… с желудком, – оправдываюсь, хотя понятия не имею, почему она сделала это именно сейчас… – Или она перенервничала на новом месте…

Ага, и я вместе с ней. У меня нервные окончания искрятся как новогодний салют!

Я тянусь к Монике, но Карлос не спешит отдавать мне животное. Я уже успеваю представить самое страшное, постоять на похоронах Моники и на коленях выпросить прощения у Алинки! Но, наконец-то, мужчина отдает мне собаку и начинает снимать обувь. Его лицо при этом такое непроницаемое. Мона прижимается ко мне и прячет голову на моей груди. Чувствует, что натворила беды…

– Не знал, что у тебя есть собака, – спокойно говорит Карлос, но я по глазам вижу, что внутри него бушует ураган.

На самом деле сначала я хотела сказать, что это моя… Чтобы проверить мужчину, как и рекомендовала Алинка. Но после того, что эта малая зараза сотворила… ну, уж нет. Может она и смертница, но не я точно!

– Это собака моей подруги, она попросила присмотреть за ней две недели… – осторожно говорю я. – Ты не против?

Боже. У меня дыхание перехватило. Все враждебные страны мира собрались в глазах Карлоса. Казалось бы, что ситуация хуже просто не может быть, но мне удается…

– Знаешь, говорят, что дерьмо, это к деньгам…

– Лидия… – рычит Карлос, и я понимаю, что пора писать завещание. В последний момент он берет себя в руки. – Это тебе, – протягивает роскошный букет, который я сразу заметила.

Я обнимаю цветы одной рукой, Монику другой…

– Спасибо, – тихо отвечаю, и чувствую себя очень виноватой.

Собака начинает грызть листья роз и мне приходится «фукать» на нее. В последний раз Карлос бросает на нас раздраженные взгляды и уходит. Черт… такое начало мне совсем не нравится.

Я отпускаю Монику, чтобы она не сожрала цветы. Неудивительно, что у нее проблемы с желудком. Кажется, эта собака вообще не понимает, что ей можно есть, а что нет!

Ставлю букет в вазу и начинаю убирать последствия пребывания Моники в этом доме. Я даже рада, что домработница Маргарита уже пошла домой. Карлос бы заставил убирать ее, и мне было бы капец как стыдно… Поэтому я натянула желтые резиновые перчатки, взяла щетку, ведерко… Когда присмотрелась поближе, то заценила иронию – фекалии растеклись почти в форме сердечка. Надеюсь, что это не знак судьбы…

Прогнала все дурные мысли из головы и принялась убирать. Попробовала отчистить туфли Карлоса, но не уверена, что смогу избавиться от этого запаха…

– Не надо, выбрось их, оно того не стоит, – слышу спокойный голос сверху.

Ну, шикардос! Я на коленях, на руках грязь, а в воздухе запах моего «неудачного брака». Поднимаю стыдливо глаза на мужа. Он переоделся в простую черную футболку и домашние штаны серого цвета. Волосы торчат, глаза спокойные. Кажется, остыл.

– Достаточно убирать, – говорит он, и я не спорю, потому что чисто.

Поднимаюсь. Он протягивает мне мусорный пакет, куда я складываю щетку и перчатки. Сам забирает ведро и идет со мной в ванную. Подводит меня к умывальнику, наливает мне на руки жидкого мыла и начинает растирать. Делает это задумчиво. А потом смывает теплой водой и протирают полотенцем. Я наблюдаю за этим с почти открытым ртом.

– Надеюсь, я был не очень грубым? – спрашивает он и заправляет прядь моих волос за ухо.

– Все нормально, – честно отвечаю я. Он мне не грубил, а зная Карлоса, то вообще проявил незаурядную сдержанность.

Мужчина тянется к моим губам и сладко целует. Это наш второй поцелуй… От чувственных прикосновений голова начинает кружиться на триста шестьдесят градусов. Прижимает мою талию к возбужденному паху и врывается языком внутрь. Мой рот беспощадно трахают языком. Сильная рука ложится на мой затылок и прижимает к себе. Не вырваться. Губы распухают от захватнических движений и дикого желания.

Карлос отрывается, тяжело дыша:

– Ну, привет, жена…

Он прижимается лбом ко мне и проводит большим пальцем по моим взволнованным губам… Я облизываюсь, и его палец проникает внутрь… Я обхватываю его губами и сосу…

– Лидия, блять… – рычит Карлос, и вжимается пахом в мой живот.

Вынимает палец, поднимает мой подбородок, и снова целует… Нагло, жадно, резко. Третий…

– Сначала ужин, – хрипит он, оторвавшись.

Как будто бы боится передумать, поэтому берет меня за руку и быстрым шагом выводит из ванной.