Отчаянные (Рулевой - 7)

Я усмехнулся: чувство облегчения, которое я испытывал сейчас, было сродни тому, что я испытал, когда позвонил Нестерио - еще более мужественный тип, чем я сам. И потом, нравилось это кому или нет, нас с Клавдией связывали и профессиональные отношения, имевшие немаловажное значение для хода войны, никак не меньше того. А профессиональные отношения редко способны пережить влияние любви.., или хотя бы секса, какими бы изощренными ни были - или казались себе - любовники. Вот так-то...

***

Примерно за двадцать циклов до первого контрольного пункта нашего маршрута, когда Гальвонь-19 уже ярко сиял на лобовых гиперэкранах ярче остальных звезд, Нортон, моя старшая артиллеристка, принесла на мостик поднос с кружками дымящегося кф'кесса.

Под негромкий гул двигателей главного хода я поблагодарил ее.

- Знаете ли вы, командор, - обратился я к ней с самым официальным видом, - что, подавая мне эту самую кружку кф'кесса, вы берете на себя ответственность за весь этот корабль?

Она изобразила на лице панический ужас, театрально округлив глаза.

- Господь с вами, адмирал, - заявила она. - Ничего такого я не наливала, окромя кф'кесса, ей-богу!

- Вздор! - загрохотал я. Она закатила глаза.

- Ей-богу, цианистого калия не подливала, - хихикнула она и вернулась за свой пульт, а я снова вернулся к мыслям о Клавдии.

Ее устоявшийся уже статус замужней женщины - причем замужем за человеком, которого я глубоко уважал - придавал этим мыслям особый оттенок. Не могу сказать, чтобы за свою жизнь я не спал с чужими женами. Я даже находил в этом некоторое пикантное удовольствие. И все же Клавдия представляла собой совсем другой случай. Мысль о том, что она замужем, причиняла мне боль с самого моего возвращения в Аталанту. И при всем этом я никак не мог совладать со своими чувствами и отчаянно желал ее. Уж прости, Нестерио!

В конце концов я пришел к выводу, что призрак тех прежних, близких к идеалу отношений, возникших между нами полтора десятка лет назад, преследует меня в большей степени, чем стоило бы. Будет ли нынешний Вилф Брим отвечать критериям, сохранившимся в ее памяти с тех пор? Надо признаться, у меня не было ни малейших сомнений в том, что у Клавдии с тем же самым проблем не возникнет.

Приблизительно в половине светового года от Гальво-ня-19 мы сменили курс, выйдя из-под защиты слепящих противника лучей Гадора. Это произошло точно по графику, в один двадцать дневной вахты. Системы обнаружения не засекли никаких признаков противника - что ж, спасибо адмиралу Саммерсу и его холуям, которые смогли убедить торондцев в полной нашей беспомощности в преддверии их собственного наступления. До Контирнских скоплений астероидов, где нам предстояло в последний раз менять курс, оставалось двадцать циклов лета.

Честно говоря, терпеть не могу подобных атак. Я слишком много лет занимался перехватом врага в открытом космосе, чтобы чувствовать себя уверенно в роли командира бомбардировщика или штурмовика. Даже во время командировки на Содеску я старался по возможности летать на их новейших эсминцах и катерах-истребителях и был более чем доволен, предоставляя пилотирование "Ростовиков" и атаки наземных целей тем бесшабашным медведям, которых даже их соплеменники звали "дикими".

Кстати о медведях... Незадолго до вылета я получил голографическую открытку от моего старого друга Ника Урсиса, маршала армии Г.Ф.С.Г. На ней красовалась величественная статуя мемориала "диким" - выходцам из племени К'коззюков, павшим в боях за Родину. Высеченное из черного гранита изваяние было воздвигнуто в самом центре Громковы, содескийской столицы, и изображало огромного медведя с запрокинутой в песне головой, игравшего на одном из этих омерзительно-визгливых маленьких аккордеонов, столь популярных в К'коззючьем звездном регионе. Что ж, подумал я, вполне достойная память о представителях народа столь редкой отваги Я оглянулся на строй кораблей, которые вел в бой Экипажи этих судов состояли из людей, но враг у них был тот же, что и у медведей. В конце концов, торондцы мало чем отличались от облачников.., разве что пожиже Настанет день, подумал я вдруг с волнением, от которого перехватило дух, и все мы - люди, медведи, крылатые азурнийцы - сойдемся в решающей битве с облачниками и их приспешниками. И мы победим! На мгновение я задумался о том, доведется ли мне самому увидеть эту битву, потом решительно тряхнул головой и сосредоточился на управлении кораблем. Негоже заглядывать слишком далеко вперед.

***

Дневная вахта, два ноль-два. Контирнские астероиды маячили прямо по курсу подобием утренних облачков у далекого горизонта. Очень скоро они выросли на передних гиперэкранах, заполнив собой все пространство перед кораблем и по правому борту. При нашей скорости приходилось огибать их по большому радиусу, что добавило к маршруту лишнюю четверть светового года. Где-то на середине разворота я покачал корабль с борта на борт, и следовавшие за мной корабли плавно перестроились в боевой порядок. Шесть квадов - четыре четверки "Огней"; две - "Непокорных".