Отче

Но вечером все эти мысли загонялись далеко на задний план. Приходил священник, садился в соседнее кресло и начинал планомерно в ней капаться. И если в первую их встречу маркиза была растеряна, то сейчас чётко решила, что игры в одни ворота у Сандора не получится.

О, она тоже умеет говорить. И говорить будет.

*** 

— Как прошёл ваш сегодняшний день? —  решил начать в этот раз Сандор по-другому. 

— Прекрасно. Большую его часть я примеряла новые платья —  послезавтра состоится важный приём, на котором нужно блистать.

— Уверен, что Вы будете великолепно выглядеть, миледи. 

—  А ваш? 

— Как обычно, — священник присел в кресло, тем самым, приглашая девушку последовать его примеру. —  Ко мне приходили люди и уходили, они молились —  дети, взрослые и старики. 

— Вам не скучно? —  спросила юная леди. 

— Совсем нет. Это моё... Что с Вашим лицом?

Он только сейчас обратил внимание. В сумраке зала тени сгущались, но слабый синяк на точёной скуле Сандор разглядеть сумел. 

— Неудачная прогулка верхом, отче — улыбнулась Лили, —  Не обращайте внимания, я не ждала Вас сегодня, потому не скрыла.

Сандор чувствовал, как какой-то камень затягивал удавку на шее и дышать становилось тяжелее. Лжёт. Юная леди опять лжёт! Но кто вообще был способен ударить её в этом поместье, учитывая характер Виктора Блэра?! Кто посмел... Тут он одёрнул себя и отпрянул, точно от прокажённой. Лилиан смотрела на него уже недоумённо, не понимала его действий. Сандор выпрямился, стал смотреть в камин и какое-то время прошло в молчании. Священник чувствовал — что-то не так. Он видел травмы у других женщин, ему было их жаль, но Сандор никогда не злился.

— Я не переношу насилия над женщинами, леди Блэр, —  пояснил всё-таки он. —  Прошу простить мне такую реакцию...

Она фыркнула. Сандор удивлённо повернул голову и заметил, чёрт возьми, он успел разглядеть тень презрения, скользнувшую в серых глазах!

— Разве Вы действительно так думаете? —  поняв, что поймана с поличным, продолжила Лилиан. — Разве церковь не принижает женщин? Разве не учит смирению, когда муж поднимает на неё руку? Разве?..

— Вы переходите границы! — вскочил Сандор, Лилит — следом.

— Разве их не сжигают на кострах, не вешают и не топят в реках только от того, что они женщины?!

Они замерли друг напротив друга, тяжело и гневно дыша. Оба сжимали кулаки, плотно челюсти и буравили друг дружку одинаковыми взглядами. Лили прятала лёгкий шлейф из страха за злостью, а Сандор — удивление.

— Ваше хрупкое мужское эго до одури просто задеть, — первой продолжила девушка, зашипев. — Только скажи, что вы делаете что-то неправильно и вы тут же злитесь, но лишь от того, что понимаете в глубине души, где правда! Вы думаете, что мы будем стоять, смиренно опустив глаза и терпеть, терпеть, терпеть до скончания времён? Считаете, что Я буду делать это?! Меня воспитал сэр Виктор Блэр, благородный рыцарь Его Величества и воспитал, как подобает моему положению. Я не стану прогибаться только потому, что способна родить на свет ребёнка! Вы ошиблись, если увидели во мне черты матери и поверьте мне, отче, в отличии от этой слабохарактерной женщины, что всю жизнь прячется за волю Господа-Бога, у меня достаточно наглости и бесстрашия, чтобы выставить Вас сейчас вон из нашего поместья!

— Вы пожалеете о своих словах, Лилиан, — бледнея, полушёпотом выдавил священник.

— Я леди Блэр, — вскинув подбородок, медленно, с непоколебимой силой в голосе, ответила Лилит и указала в сторону раскрытых дверей. — Вон.

Сандор стоял столбом, точно громом поражённым и наблюдал, как юная леди оголяет свой истинный характер. Чёртова женская сущность змии, которая выжидает удобного момента, чтобы броситься на жертву! Вот про что говорила Мария, вот что пряталось за холодностью и равнодушием. В этой девушке нет Бога, в ней ничего — только пустота, пожирающая изнутри. Потому что лишь подобная могла сказать эти слова в лицо с жаром, совершенно не пытаясь при том казаться милой. И вот из, надо признать, довольно привлекательной особы, Лилиан превратилась чуть ли не в незнакомку, дышащую гневом и бешенством. Даже лицо исказилось и в тенях огня стало будто острее, опаснее.

Другой бы на его месте решил, что эта женщина ведьма, но Сандор не смог допустить такой мысли. Она злиться, потому что не понимает, потому что пуста, но Господь может залечить эту рану. Быть может, ей не хватило родительской любви или чего-то ещё и юная леди разочаровалась в самом своём существовании? Или кто-то отверг её чувства и Лили закрылась в себе, накапливая годами злобу, такое обыкновенное, но грешное желания доказать своё превосходство?

Да-да, всё именно так. Лилиан никогда не признается в этом самой себе, но Сандор видел —  действительно ещё не всё потеряно. Вера может спасти эту душу, как спасала десятки других в минуты отчаяния!

— Вы не расслышали? — переспросила она, уже опустив руку и расправив плечи.

— Я прекрасно Вас слышу, леди Блэр, — откинулась вновь уже спокойный священник и опустился обратно в кресло. — Прошу, сядьте.

— Я попросила Вас уйти.