Отчет 8 Кто бы с дитем…

Затем, после уничтожения в боях противника и сочувствующих ему своих сверху высаживается на все готовенькое флот рабовладельцев и имеет всех пленных и большую часть победунов. Затем их или увозят, или за месяц снимают с планеты все сливки и опять же таки улетают.

Гениально!

Что буду делать я после того, как сниму Таниту? Хлоп-вжик-бам.

Быстро на лесную базу, звоню Фрутино и на вертушке перевожу весь склад боеприпасов на линию фронта, а затем стираю ее этим складом. Из шести контейнеров атомных микробомб, получиться неплохой ластик.

Теперь, если дяденька Ватокс слышал обо мне хотя бы столько же, сколько я об нем, то очень скоро за мной, благо я обнаружился, будет гоняться очень много народу, возможно, с людьми сверху. Надо двигаться.

Придя к этой мысли, я оглядел свою команду и громко сказал:

– Где-то через час по нашим следам пойдет погоня, с которой нам лучше не встречаться. Ставлю вопрос на голосование: кто за то, чтобы немедленно уходить? – Я поднял руку. – Единогласно.

– Эх и ни… – Начала Танита, но, получив локоть Катрин в ребра, не завершила высказывание и начала с другого:

– Прямо в этом?

Я окинул кислым взглядом ее одеяния моего производства. Выглядело, конечно, очень привлекательно, но население Леса, да и погоню, лучше как раз не привлекать.

– Пять минут на подгонку снаряжения! – грозно рыкнул я и хотел уточнить, что это на все от подтягивания нижнего белья до наточки мечей, но мне не дали:

– Как!?! – завопила Танита – За пять минут пришить обратно рукава и штанины?

Я возмутился. Я сделал на поляне, почти специально для них, склад готовой одежды, а они не ценят настолько, что собираются открыть кружок кройки и шитья?

– Вам что, одежды мало?!! – показал я на поляну.

– А… – Танита вовремя, на свое счастье, заметила выражение моего лица и больше ничего не сказала.

– … и Б сидели на трубе. А убили, Б свалили, кто остался там живой? – буркнул я, удаляясь в кусты, войдя в роль бульдозера, который захотел по-большому. Сделав хорошую имитацию дорожки отхода, я вернулся. Все были готовы почти ко всему.

На Таниту, видимо совместными усилиями, натянули широченные штаны и куртку, державшиеся только за счет огромного ремня.

Похвалив все это одним неместным словом и найдя самое большое из околополянных деревьев, я запрыгнул на него. Вы не подумайте, что я люблю роль Тарзана. Просто оставлять на поляне направление, в котором мы удалились, было глупо. А в варианте отхода по веткам его найти сложно.

Повесив свой немаленький вес на ветку потолще, я приглашающе взмахнул свободной рукой:

– Прошу проходить!

Изобразив небольшое возмущение, они двинулись по ветке, очень талантливо изображая обезьян. Им бы немного практики – и вообще не отличишь. Когда они успешно дошли до ствола, я перебрался на соседнее дерево и состроил мостик от него к первому.

Спуск состоялся по ветвистому дубу метрах в ста от поляны.

Бодренькая после лечения Танита спустилась крайне быстро. Нирра сползла медленно, но верно. А вот Катрин с плохоработающей левой при спуске тратила больше нервов, чем сил. Когда она наконец сорвалась, пролететь ей удалось не более полуметра.

– Ой!

Нормальная реакция, когда зависаешь на высоте 20 метров.

– Возможно. – согласился я, свободной рукой почесывая затылок. – Но маловероятно.

Висенье головой вниз, зацепившись коленями за сук, я очень люблю, и поскольку выдался случай побыть в таком положении, то не использовать его для осмотра окрестностей было грех. Ужасно боюсь грешить.

На поляне было тихо. Подо мной висела Катрин, вцепившаяся в мою руку с напряженным лицом. Еще ниже Нирра и Танита с шумом и треском бегали по лесу, собирая охапку листьев, на которую мы, по их планам, должны были упасть.

– Отпусти меня, а то упадем вместе! – прохрипела Катрин.

– Не отпущу. И чур я сверху!

С ужасом на лице она попыталась выдернуть руку. Ужас на лице не помог.

– Отпусти!

– Не-а! Ну так и быть, ты сверху.

– А…!

Дальнейшая беседа прервалась детально распланированным совместным падением. Отодвинуть эту ветку, притормозить за эту, оттолкнуться от этой и, успев попасть под Катрин, рухнуть на листья. Бум!

Упав, я изобразил извивание и громко застонал, опережая Катрин, которая под подозрительными взглядами Нирры и Таниты подавилась стоном и слетела с меня как сдутый ветром листик.

– Спасибо! – сказала она, вставая на ноги.

– Не за что. Лучше Нирру с Танитой поблагодари.

– Как это не за что!…

Блин. Забыл ведь, что на этой стороне Леса данное выражение воспринимают буквально.

– Ты мне жизнь спас!

Ого! Ничего себе. И другим тоже ничего. Как бы отмазаться, чтоб не ввязываться в обсуждение, насколько для меня не пофигу ее жизнь. Ага,

– Обсудим это вечером, перед сном, а сейчас нам пора идти.

Увидев ее обреченное лицо, и обдумав фразу, я понял, как она меня поняла. Но времени прояснять, что я имел в виду, не было. Пока они придумывали, что бы такого грозного сказать, я очень грозно встал на карачки, и, показав им попу, тихо хрюкнул:

– За мной!