Отчет 8 Кто бы с дитем…

– Читали сказки. – Сказки было двадцатилетней давности и как сказки и воспринимались.

– Если вас поведет через лес проводник и если иначе будет нельзя – скажете ему. Все. Вы едите?

– Да.

Настоятельница встала и вместе с ней встали остальные. Она подошла к стене и ударила по одному из кирпичей. Часть стены отъехала и из дыры дохнуло холодом и сыростью.

– Этот ход заканчивается по ту сторону внешней стены лагеря. Там стоит монахиня с лошадьми. На лошадях припасы на неделю – этого должно хватить до верхней Мокы. А теперь идите, дочери мои, и поторопитесь – вы должны быть у Фрутино к концу шестого спутника.

Послушницы молча поклонились и скрылись в темноте хода.

Ближе к вечеру того же дня. Двадцатью километрами южнее.

Темнело, они ехали по дороге, вытоптанной в лесостепи сотнями копыт. От темноты становилось жутковато, так как троица еще ни разу во взрослом возрасте не ночевала за оградой монастыря. И чтобы не было так жутко, Нирра заговорила:

– Как-то быстро все это произошло.

– Наверно, и доставить надо быстро. – отозвалась Катрин. – Вот интересно, почему монахинь не послали?

– Тебе жалко? – надулась Танита.

– Нет Но монахини-то лучше нашего оружием владеют.

– Ну знаешь – это еще спорный вопрос…

– Не везде мечем пробьешься – перебила Таниту Нирра, процитировав 16-ый завет Евгении-воительницы.

– В смысле?

– В смысле стала совершеннолетней, а что это такое – никакого представления.

– Да если… – начала Танита, но ее прервала Катрин:

– Тихо. Впереди что-то треснуло.

– В галоп? – спросила Нирра, проверив, легко ли выходят из ножен клинки.

– Нет, шагом. И оружие не вынимать, но готовность первого уровня.

Потрогав оружие, троица двинулась дальше – Катрин впереди, Танита слева, Нирра справа. Они проехали шагов 50, когда придорожные кусты затрещали и из них вылез огромный дикий бык. Выйдя из зарослей, он оглянулся на оставленную им просеку и вышел на дорогу. Ударив пару раз копытом, он застыл, повернув рога на путниц. Путницы остановились, задумавшись, что делать.

– Из лука? – предложила Нирра.

– В глаз попадешь? – отвергла предложение Катрин. Черепа у быков были четырехдюймовые, а стрельба по конечностям только приводила быков в ярость.

Катрин и Нирра задумались дальше, но это их полезное занятие прервала Танита, выхватившая секиру и с гиканьями и воплями понесшаяся на быка. Бык, побежал ей на встречу. Когда они сблизились до двадцати шагов, Танита подала коня влево и раскрутила секиру сверху вниз. Бык тоже повернул, но опоздал и его рог лишь слегка поцарапал бедро Таниты, в то время как ее секира разрубила его череп. Бык перекувыркнулся через голову и замер. Танита выронила секиру и вскрикнула. Нирра и Катрин, наблюдавшие за всем этим разинув рты и развесив уши, захлопнули первое, свернули второе и направились к Таните, которая, морщась и стеная, ощупывала ногу, из которой в сапог потек ручеек.

– Чтоб ты облысела! – рявкнула Катрин, подскакав.

– Тебе что-то не нравиться? – проскрипела Танита.

– Не нравиться. Мы из-за тебя теряем час-другой.

– Почему?

– Перевязки.

– Обойдемся.

– Тебя оглушить или сама слезешь? – спросила Нирра, считая вопрос решенным.

От оглушения Танита отказалась и ее аккуратно сняли с лошади, разложили на редкой травке под кустами и перевязали царапину два на один на пол дюйма. Попутно они обнаружили, что медикаменты заполняют треть объема мешков, что заставило их призадуматься. Через полчаса, когда третий спутник уже светил вовсю, Таниту, прошедшую стадии стонов, скрипов и плача, и уже начавшую ругаться, причем хорошо, посадили в седло и отряд поехал дальше.

К концу ночи они проехали пяток деревень и, благополучно ускакав от пяти свор собак, выехали к пустыне синего песка, тянувшуюся на два дня езды. На границе пустыни стоял колодец с вырубленной на стенке надписью: «Следующий колодец – на другой стороне пустыни.»

– Здорово! – восхитилась Нирра, прочитав надпись.

– Да-а-а-а. Сле-зай. – отозвалась Танита, у которой лицо от естественного темно-розового перешло за ночь в землисто-зеленое. Спустившись на землю, она взялась снимать с лошадей тюки.

– Правильно. – согласилась Нирра, последовав ее примеру. Сняв тюки, троица расположилась на реденькой травке, пробивающейся через песочек и стала распаковывать тюки и содержимое более мелких мешочков.

– Что тут? – Катрин развязала наиболее крупный мешочек и остолбенела. Нирра развязала такой-же из своего мешка и спокойно прочитала:

– На взятки и дорожные расходы.

Записка лежала поверх кубиков золото-радониевого сплава с печатью столицы их участка Тална.

– Неплохо. – Танита отсыпала с десяток кубиков в карман широчайших кожаных штанов и завязав кошелек, кинула его обратно в мешок.

– Чего нам еще надо купить? – минут через десять спросила Катрин, когда перед ней лежало содержимое мешка – соль, спички, баклажка с вином, кошелек, два бараньих бурдюка, точило, еда долгого хранения, безразмерная кольчуга, тяжелые сапоги плотной кожи с ножами в ножнах, шлемы, плащи на меху и сковородка с вилкой и стаканом.