Отчет о Солнце III

И в промежутках были настоящие люди, как они себя называли, развлекающие зрителей, стреляющие друг в друга, сходящие с ума, замышляющие грабежи, устраивающие вооруженные ограбления и похищения людей, избивающие друг друга кулаками или пытающиеся что-либо украсть друг у друга, спаривающиеся. И очень часто появлялись эпизоды с участием различных групп двуногих, называемых семьями, которые, казалось, жили в ином мире. В этом мире не было сцен насилия; все было довольно дружелюбно и забавно, и большинство событий было связано с методами, посредством которых самка и маленькое потомство обманывали и одерживали победу над самцом.

Йем обвился вокруг Рабора.

— Вы обманули меня, — пропищал он. — Есть два мира, не так ли?

— Нет. Это развлечение — выдумка. Фантазии. Людям не разрешается убивать друг друга, но они любят смотреть на притворство. Семьи зачастую не очень удачно группируются, но им льстит отождествлять себя с образами на экране. И помните, настоящая цель всего этого — побудить зрителя потреблять больше природных ресурсов. Но подождите — вы хотели узнать о музыке. И это, я полагаю, должно быть представлено сейчас. О, да!

Фигура вышла вперед, двигаясь по кругу с гитарой. И тогда появился звук.

— Йем! — вздрогнул Рабор. — Что случилось?

Йем корчился в муках.

— Нет, — проговорил он. — Нет, останови это…

Взметнулись щупальца, и экран погас.

— Спасибо, — слабо вздрогнул Йем. — Я не верю, что смогу пережить это еще раз. Так вот что такое музыка, — пропульсировал он устало. — Теперь я могу вам поверить. Люди действительно иррациональные существа. Они ненавидят саму свою природу, они ненавидят друг друга, они искажают все в своей жизни. Разве они ничего не считают святым?

— Только одно, — завибрировал Рабор. — Символ силы. Я покажу вам. Обычно этот символ тщательно скрыт, но я знаю, где он спрятан.

Он подошел к стене, отодвинул драпировку щупальцем и схватил ручку сейфа, набирая нужную комбинацию. Сейф распахнулся, и Рабор достал содержимое.

— Здесь, — пропульсировал он. — Это то, что люди хотят.

— Но же лишь маленькие кусочки зеленого пергамента.

— Они покрыты словами и картинками. Разве они не интересны?

— Возможно, интересны. Но не имеют ценности.

— Абсолютно никакой ценности, — пропульсировал Рабор. — Может нам пора вернуться?

И они скользнули в ночь.