Отчим и невинная: одна для троих

– Вы… вы… – у меня не хватает слов, на глаза наворачиваются злые слезы. – Как ты можешь так?

– Как? Я просто хочу… закончить то, что начал, – хищно улыбается мне Артем. – Хочешь, выпей для храбрости?

– Не хочу, – цежу я, а в голове проигрываются варианты. Что же делать? Они правы – мать мне не поверит, вуз и правда слишком дорогой, как и моя съемная квартира. И если даже я перееду в общагу и пойду работать, то…

– Всего-то ручками, детка, – отчим подается ко мне, упираясь локтями в колени. – А вдруг тебе понравится?

– Не понравится, – категорично заявляю я.

– А ты попробуй.

– Никто не узнает об этом, – вставляет свое слово Женя. – Будет нашим с тобой секретом.

Артем чуть приспускает джинсы, достает свой член и сжимает его у основания. Я завороженно смотрю на обвивающие его вены, на блестящую головку и не могу отвести глаз.

– Давай, дотронься до него, – хрипло и тихо произносит он. – Ты же тоже хочешь этого.

В конце концов, а что мне остается? И я совру себе, если скажу, что он не прав. Артем – очень красивый мужчина, от которого просто разит какой-то невероятной звериной мощью и сексуальностью. И это же и не секс в обычном понимании. И…

Я делаю неловкий шаг вперед, чуть склоняюсь и едва касаюсь кончиками пальцев его ствола. Он тут же перехватывает мою ладонь и обжимает мои пальчики вокруг своего члена, крепко придавливая их своей ладонью.

– Умничка, – выдыхает он, и я чувствую, как моего бедра касается чья-то ладонь.

2

Я вздрагиваю, пытаюсь вырвать руку, но Артем меня не отпускает. Оборачиваюсь резко и вижу, как уже сидящий на кресле Женя подался вперед, ближе ко мне и касается моей кожи костяшкой пальцев.

– Нет, не надо, – протестую я, шарахаюсь ближе к отчиму. – Об этом речи не было!

– О чем? – Артем касается обжигающими пальцами моего подбородка, заставляет посмотреть на себя. – Не отвлекайся, Виктория. Вечер только начинается.

– Артем, я не хочу, – чуть всхлипываю я, – я боюсь…

– Ты боишься удовольствий? – змием-искусителем улыбается он.

– Нет, я… – легкое прикосновение снова заставляет меня дернуться. – Я не за этим приехала.

– Уверена? – мой отчим проводит моей рукой по своему стволу вверх-вниз, сдвигает нежную кожу, обнажая алую головку с поблескивающей прозрачной капелькой, такой неожиданно манящей, а потом снова надвигает ее так, что она сжимается гармошкой под головкой.

Я хватаю воздух и не могу сосредоточиться. Мысли вдруг путаются, цепляются одна за другую и не дают унять колотящееся сердце. Смотрю в его глаза с такими широкими зрачками, что они закрывают почти всю радужку, делают их еще более порочными, завораживающими.