Отчим, или За гранью

— Кость, давай так — порезвились и забылись! — Сама прекрасно осознавала, что это не ее дорожка, продолжала бросаться словами. — И не надо мне втирать, что теперь ты за меня несешь ответственность! Терпеть не могу, когда врут!

— Для тебя это норма? — Все еще сомневаясь в своих догадках, теперь шел до конца. — Лен, не надо строить себя передо мной бездушной куклой! Это не твое! Ты не такая! И не говори, что для тебя является нормой просто переспать и забыть как ни в чем ни бывало!

Убрав руку с каплями крови от губы, приблизился к Дэв, сжимая тонкие запястья.

— Да какого черта ты вообще обо мне знаешь?! — Стала беситься. — Какая я и с чем меня едят! Не для твоих зубов я, Кость! Будешь есть — смотри не подавись! А то и прохватить может! И не надо воображать, сама же знаю тебя как облупленного — поматросил и бросил — такой твой девиз, Кость?! — в упор уставилась на его, зеленые глаза сверлили потемневшие синие.

— Зашибись! — пробурчала под нос, когда приблизившись вплотную к мужчине, свободной рукой вовсю шарила по столу в поисках пульта от двери. Не нашла, опять.

— Это ищешь? — Протянутая рука с маленькой плоской штуковиной внутри. Смахивая волосы с лица, рукой потянулась к нему, касаясь ладонью. Минутное напряжение, и его твердый голос "Ну же!", пульт оказался в ее руке.

— Ну как, легче? — в тишине прозвучал голос Константина, когда она, подбирая на ходу сумку, направилась к двери.

— Только без тебя!

Нажатие кнопки, и дверь бесшумно отворилась, увлекая высокую фигурку девушки в пустоте.

Уже сидя за рулем автомобиля, бессильно опустилась на сиденье. "Вот так влипла ты, девочка! А ведь в сказке как всегда опечатка, была и четвертая дорожка с камушком — повесься!". Со всей силы громыхнула кулаком об руль, заживо сдирая тонкую кожу. Отворив настежь окна, потоком ветра смывая с себя его запах, которым вовсю успели пропитаться ее тело и мысли.

* * *

Слегка моросящий холодный дождь бьет по лицу, ледяная струя ветра пробирается за шиворот, терзая нежную кожу шеи, совсем беззащитную перед непогодой. Осенний дождь… полная темень, и только фары стоящей неподалеку машины освещают хрупкую высокую фигурку девушки, склоненную над безжизненным мрамором могильного памятника. Тихое, надсевшим хриплым голосом "Прости…", разбивалось о тьму, раскаленными щипцами впиваясь в измученное сознание девушки. И опять напрягала слух, до безумия вслушиваясь в застывающую кровь в венах тишину, пытаясь среди шороха дождя и ветра услышать такое нужное: "Прощаю…".

Глава 54

Месяц мучений и преследований, тридцать дней постоянного напряжения, от которого мысли давно перестали подчинятся их хозяйке, бессмысленно витая в голове. Еще месяц назад Лена даже подумать не могла, насколько все может изменится. Изменится она и по сути вся ее прошлая жизнь. Лихорадочно собирая небольшие пожитки в спортивную сумку, вновь задумалась о прошлом. Знала, что зря. Что нужно жить настоящим и плевать на все остальное. Меняется ветер, течении реки, не стоит на месте и ее жизнь. С того злополучного дня, когда она еще утром собрала свои вещи, и тем же вечером без остатка отдавалась желанному мужчине… А кажется, что прошла вечность.

Последний раз она видела Константина, когда на следующий день собравшись с духом, вошла в его кабинет. Туда, где все напоминало о совершенной ими ошибке. Пришла, дабы потребовать нечто, принадлежащее ей, ее часть состояния. Его потускневшие глаза до сих пор стояли перед ней, и слова Уланова: "Лен, если ты только захочешь, все может быть иначе", и ее: "Не хочу!". Слишком много сказано, сделано, слишком много… Тот вечер она как могла постаралась стереть из памяти, а вот его взгляд — нет.

Тогда он внимательно заглянул ей в глаза, и Лена до сих пор не могла понять, что в них прочла — боль, жалось или угасшую страсть… Потом тихое: "Лен, ты предохраняешься?", девушка широко распахнула глаза, и смотря в ее зеленые глубины, Константин четко понял, что нет. Глупый вопрос, он всегда не забывал о маленьком средстве защиты, всегда про запас таскал их с собой в кармане. На всякий случай, так сказать. Впервые за столько лет забыл, как сопливый мальчишка, когда желание обладать этой белокурой бестией стало преобладать над остатками мозга. Лена заморгала еще чаще, только сейчас осознав, насколько незащищенным был их секс. Вот влипла! Хотелось провалится на месте и не слушать его голос. "Лен, если что то будет, обещай, что сообщишь мне об этом", — не было это похоже на Уланова, ой как не было, но он просил. Просил сказать ему, если от их связи будут возможные последствия. Тогда она рассмеялась ему в лицо и гордо подняв голову выпалила, передразнив: "Что будет, Кость? У меня вырастет вторая голова, что ли?", потом поняв, что шутить здесь нет смысла, уже прошептала: "Сообщу". Тогда, забрав с его рук чек на огромнейшую сумму, Лена вышла, в последний раз утонув в его синих глазах. Говорят, что глаза такого цвета, как море…затягивают все глубже и глубже. Не верила…а зря.