Отчим моей подруги

Нет. Главное, чтобы с ребёнком все было в порядке, на остальное похрен. Я выкарабкаюсь. В голове прокручиваю молитвы, но ни одну из них не могу вспомнить. И просто прошу Господа, чтобы все прошло по плану. Чтобы он помог нам.

Обстановка родовой меняется в момент. Я чувствую. Все начинают странно переглядываться, перешёптываться и бегать туда-сюда. А я, кажется, теряю сознание на несколько секунд и снова прихожу в себя.

Слышу слово «анестезиолог» и все, меня срывает. Пытаюсь встать, но меня удерживают на месте.

— Какого хрена творится? — спрашиваю охрипшим голосом. — Что происходит?

Но мне не отвечают. Делают укол и занимаются своими делами. А мне страшно. Я продолжаю активно задавать вопросы, даже когда яркая боль снова наступает. Продолжаю рвать горло, слёзы брызгают из глаз.

Медсестра пытается успокоить, но я не понимаю терминов, что она говорит. Только обрывки фраз.

Кесарево. Кислородное голодание.

Она убеждает, что все будет хорошо, и мне нужно расслабиться. Не волноваться. Но я не могу.

Они что-то делают со мной, поворачивают на бок, и я чувствую проникновение иглы. Слышу пиликание приборов, странные щелчки.

И темнота все же заглатывает меня в себя. Ничего не вижу, только слышу разговоры. Один раз удаётся открыть глаза, но они закрываются вновь. И мне уже не больно. Но такое странное ощущение, будто что-то от меня отрывают. И становится пусто. Забирают что-то внутри меня. И дичайший страх за свою крошку.

Я пытаюсь вслушиваться в происходящее. Хочу услышать крик малыша. Я должна его услышать! Мне это жизненно необходимо. Но его нет. Нет!

Где он? Что происходит? Где моя девочка? Они ее забрали. Разлучили нас. Нет. Не отдам, это мое! Хочу увидеть и почувствовать единство с ней, и пусть весь мир катится к чертям. Только лишь прикоснуться…

Чувствую, как гладят по волосам, по щекам, нашёптывают ободрительные слова. А потом ничего. Тишина. И покой.

Глава 90

Из тяжелого, крепкого сна меня вырывает детский плачь. Первые мысли: это мой ребёнок. Ему плохо без мамы. А я все никак не могу открыть глаза и подойти к ней. И засыпаю вновь.

Второй раз я слышу легкий, такой озорной смех девушки. Когда разлепляю тяжелые веки, не могу понять, где нахожусь, и кто все эти люди.

— Соня проснулась!

Перевожу взгляд на звук и вижу молодую светловолосую девушку моего возраста. Она кормит грудью малыша. А меня пронзают такая жгучая ревность и желание подойти и отобрать ребёнка. Но я сдерживаю себя. Это не мой.

— Чем они тебя так накачали? — спрашивает вторая, что лежит на койке напротив и играет в планшет. — Сутки в отключке!

— Не-не знаю, — в горле невыносимая боль. И я хватаюсь за него. Вижу на прикроватной тумбе бутылку воды и тянусь к ней, осушая половину.

— Тебя прозвали «крикуньей», потому что ты визжала так, что весь родильный дом стоял на ушах, — щебечет первая и лучезарно улыбается. А я вот не разделяю ее хорошего настроения.

— Когда мне принесут ребёнка?

Пытаюсь присесть, но голова кружится и слабость такая в мышцах, что двигаться крайне тяжело.

— Ты только очнулась. Отдохни, — говорит та, что в планшете. — Мы спрашивали, медсестра сказала, что девка у тебя. Щеки из-за спины видать.

Девчонки хохочат. Подшучивают надо мной и друг другом. Обстановка дружеская и мне даже как-то не привычно. Это совсем немного расслабляет. Давно я так ни с кем не общалась, как с подругами. Когда можно болтать о разной ерунде.

Ведь с Лерой все кончено. И хорошо. Я не буду по ней страдать. Давно пора было завершить нашу дружбу, были разного рода звоночки ее неадекватности. Но я все списывала на скверный характер.

Однако, здесь причина в другом. Она патологическая лгунья. Ей не нужна была я. А мне, отныне, не нужна она. От токсичных людей в своей жизни нужно избавляться. Мне было только жалко, что с ее мамой мы больше не могли общаться. От этого было немного тяжело.

Но у меня теперь есть другие заботы. У меня есть дочь. Никто больше и не нужен. Впервые за большой промежуток времени я ощущаю теплоту внутри себя и радость, такую, что улыбку невозможно скрывать.

Вся жизнь покатилась вниз, мне хреново после тяжелых родов, а мне в душе так спокойно и хорошо. Проблемы уже не кажутся такими огромными, такое чувство, что я смогу со всем справиться, у меня теперь есть, для кого жить. И впереди я вижу свет, яркий такой. Вспышками нашу дальнейшую жизнь.

— Ой, гляди! Твой опять пришёл, — визжит блондиночка на всю палату. — Вот неймется ему все!

И я оглядываюсь на неё, мне кажется, что было это сказано мне. Да вот нет. Это пришёл стоять под окнами парень другой.

Такая горькая обида гложет. Зависть. Такая чёрная. Хочу так же, чтобы стоял мой любимый и ждал меня, махал рукой с цветами, встречал. Но это все девчачьи глупые мечты. Сказка. Сладкая и такая привлекательная.

Все же должна рассказать Руслану. Он имеет право знать, что у него появилось его крохотное продолжение.